Обжигающий след

Не обращая на него внимания, хозяйка подошла к Уле, которая уже перестала испуганно таращить глаза и глядела с плохо наигранным вызовом.

– Это твое, кажется, – сказала она, протягивая серьгу.

Уля схватилась за уши и протянула:

– Да.

– Можешь забрать ее, – сказала Тиса, вкладывая украшение в ладонь горничной, – и его тоже. – Она перевела взгляд на старшину и усмехнулась: – Я боялась расстроить вас сегодня своим отказом, думая, что пораню ваши чувства, но вижу, у вас есть отличное успокоительное. Всего доброго.

Развернулась и пошла прочь по коридору.

– Постойте! – прогремело за спиной. – Тиса Лазаровна, не так быстро. Отвяжись! – последнее относилось к Уле.

Витер торопился следом за капитанской дочерью, не собираясь мириться с таким окончанием разговора.

– Подождите же! – он попытался остановить ее на лестнице, схватив за локоть. Но девушка отдернула руку.

– Оставьте меня, нам не о чем говорить.

– А я думаю, что есть о чем, – хриплым голосом, в котором угадывалась растущая ярость, произнес Витер.

Тиса встревожилась, когда старшина бесцеремонно ворвался вслед за нею в ее родные стены. Тишина и безлюдность покоев больше не радовала. Куда же запропастилась Камилла? Войнова засеменила по лестнице, собираясь запереться в своей комнате. Но мужчина быстро разгадал ее намерение – в несколько шагов обогнал беглянку на лестнице и преградил ей путь к двери.

– Вы все же выслушаете меня! – процедил он, шумно дыша.

Мелькнула мысль, что зря она берет ножи только в дальние прогулки. Оказывается, и в собственном доме бывает небезопасно. Тиса вскинула подбородок.

– Говорите, если считаете нужным, – подернула она плечами. – Я же полагаю разговор бесполезным.

– Тиса Лазаровна, эта девица сама затащила меня в постель, клянусь мундиром! – воскликнул Витер, блестя черными глазами. – До сегодняшнего утра я даже не глядел на нее. Но вы сами виноваты, тянули с ответом. Мужчине, как вы знаете, нужна женщина. Но не она, а вы мне нужны!

Тиса почувствовала себя облитой грязью.

– Я не верю ни одному слову, – произнесла она холодным тоном, – ибо уверена, что связь ваша продолжалась не один день. Я никогда не выйду за вас. И сегодня собиралась сказать вам это.

Крохов выругался.

– Что, надеетесь, что этот столичный щеголь сделает вам предложение? Я знаю, что вчера он был здесь.

– Это уже не ваше дело.

– Этот петух ряженый никогда не попросит вашей руки, если только он не полный дурак! – Витер скривил губы в усмешке.

– Мне противен этот разговор. Давайте его закончим. Прошу вас больше не докучать мне.

– Нет уж, мы продолжим! – процедил старшина. – Хотите сказать, я зря все это время ползал на пузе перед вами?

Тиса услышала сверху лязг ведра и повернула голову. Шкалуш спускался по лестнице, возвращаясь из библиотеки. Крохов поднял на юнца взгляд.

– А ну пшел отсюда, шкет! Мы разговариваем.

– Нет, Трихон, останься! – попросила Тиса.

Новобранец остановился рядом с капитанской дочерью, опустил ведро на пол и выпрямился.

– Ты что, глухой? Вон отсюда, щенок! – повторил приказ старшина.

Но тот не сдвинулся с места.

– Значит, так, да? Не подчиняться приказам?! – взревел Витер, занося руку для удара.

Из передней послышались голоса Камиллы и молочника, и пыл вояки несколько утих. Рука опустилась.

– Ты пожалеешь, пацан, что на свет народился. Помяни мое слово…

Бросив уничтожающий взгляд на парня, затем на Тису, старшина понесся прочь к выходу и вскоре скрылся из виду.

Войнова только сейчас заметила, что все это время судорожно стискивала деревянные перила. Пальцы разжались с болью. Она благодарно взглянула на горца, так и продолжающего стоять рядом. Боже, как же стыдно!

– Спасибо, Трихон!

– Не стоит благодарности.

Тиса покачала головой, ощущая, как отчаянно горят щеки.

– Теперь у тебя будут неприятности из-за меня.

– Переживем, – хмыкнул шкалуш.

– Извини, пожалуйста, я должна… побыть одна.

Девушка скрылась в своей комнате и заперла дверь. Лишь к вечеру она заставила себя спуститься, что-то поесть и догладить оставшиеся занавеси.

Глава 16. Жемчужный венок

Утром следующего дня пожаловала Настасья Ефимовна с Марикой. В этот раз Камилла накрыла чайный столик в гостиной не столь расторопно, как для вэйна.

– Тиса! Привет! – полезла обниматься девчонка.

– Марика, не висни на Тисе. Смотри, какая она еще бледная, бедняжка, – одернула дочь Настасья Ефимовна. – Мы только вчера прибыли от моей золовки – у нее муж умер, нужно было поддержать в горе. Не хотели уезжать, пока не убедимся, что с тобой все в порядке, так волновались! Но лекарь заверил, что ты идешь на поправку.

– Ты просто обязана выздороветь, ведь скоро Жнухова Горка! – хихикнула Марика. – Тонечка с Лавром такое готовят! Приедут кочевники с выступлением! Будут ярмарка, конкурсы, танцы! В парке, говорят, шатры поставят. Даже Зоя собирается пойти со своим пузом.

– Марика, – с укором произнесла мать.

– Я уже здорова, – махнула рукой Тиса.