Очерк о родном крае (СИ)

В здании было на удивление пусто. Кроме охраны внизу Марек встретил только одного человека. Тот, заложив ногу за ногу, сидел на мягкой лавке у стены и читал газету. Деловой костюм. Золотой блеск часов на запястье. Сосредоточенное лицо. На миг показалось - вагонный сосед. Но нет, этот и порыхлее будет, и щеки - два багровых пятна.

По ковровой дорожке Марек перешел в правый рукав, бесшумный, как убийца какой-нибудь. Даже покашлял на всякий случай. Принтеры стрекотали и здесь. Машинная жизнь кипела. Надпись 'Пункт регистрации' чернела на двери непрозрачного голубоватого стекла.

Марек стукнул костяшками пальцев:

- Можно? - и взялся за ручку.

Оказалось заперто.

Марек подергал. Прижался к стеклу, стараясь рассмотреть, что там. Не видно. Муть. Но вроде бы никто не ходит.

Он стукнул снова.

- Да не стучите вы! - раздраженно отозвался одинокий посетитель с газетой. - Рано еще!

- Но мне сказали - сходите, зарегистрируйтесь, - повернулся к нему Марек.

- У них рабочий день - с десяти.

- И что же?

- Ждите. Я же жду.

- Ясно, - Марек почесал нос.

Сидеть здесь или сразу домой двинуть? Зарегистрироваться ведь можно и днем. Или вообще завтра. Уж, наверное, не вломятся в двери, не попросят с вещами: 'Что ж вы, господин Канин, отметочку о прибытии не поставили?'. Это, извините, прерогатива СССР была.

Домой, решил Марек.

По ступенькам чуть ли не сбежал. Будто с урока дунул. Или с лекции - в кафе. Выпустили, даже не проверяя.

Ах, хорошо!

В вышине развиднелось, опухлость хмурая спала, синь пробилась пронзительная, глубокая, только что ахни и замри. Лето.

От чувств Марек запрыгал по плитам то на одной, то на двух ногах, с сумкой в руке, с плащом под мышкой. 'Классики', что ли, игра раньше называлась? Когда по расчерченным квадратам скачут? Раз-два-три...

Теперь уже из будочки при шлагбауме на него пялились. И у них европейцы в детство не впадали. Не принято такое у просвещенных. Ну так что возьмешь с убогих?

- Здравствуйте еще раз, - сказал Марек охраннику. - Магазин здесь есть где-нибудь поблизости?

Охранник мотнул головой и придурковато улыбнулся.

- Не знаю. А вы это что?

Он был тоже из новой генерации. Молодой. Что у них сейчас, у молодых? Компьютеры? Клубы? 'Контра'?

- Это называется 'классики', - Марек специально для охранника проскакал еще метра три, старательно не заступая на стыки. - Знать надо.

С тем и расстались.

Магазин обнаружился, стоило пройти чуть назад к вокзалу. Не с пустыми же, в конце концов, руками являться! Не совсем еще болванчиком из своих европ после семилетнего отсутствия приехал. Да и черт знает, как сейчас живут. В письмах-то всегда все хорошо...

Створки на фотоэлементе плавно утекли в стороны.

Небольшой зальчик встречал высокими, от пола до потолка, зеркальными витражами. На ажурных полках, отражаясь, умножаясь, искрясь, толпились бутылки. На самом верху - коньяки в разнокалиберных благородных сосудах, чуть ниже - текила и виски, в подвале, у ног - вина, видимо, не особо было любителей.

А в середке...

О, белый водочный край! О, три ряда чистого, прозрачного, как слеза, змия! 'Пшеничная', 'Новая', 'Старая слободка', 'Перцовая', 'На березовых бруньках', 'Можжевеловка'. 'Мятная'. И еще, еще. 'Хохлома'. 'Родничок'. 'Мичман'. Ноль-три. Ноль-пять. Литр. Золотые и серебряные колпачки. Разноцветье этикеток. Самые что ни на есть божеские цены.

Марек так и застыл.

Когда мы хрупнем да запьем, завертелось в голове, вдруг пропадает окоем, и видно все, что было скрыто, в один присест, в один прием...

Эльдорадо, мать его, водочное.

- Здравствуйте! - Продавец материализовался из воздуха и, подшагнув к Мареку, обвел полки широким жестом. - Вам что-нибудь подсказать?

Подтянутый, лощеный, румяный.

- Дешево-то что так?

Заинтересованно осматриваясь, Марек пошел вдоль бутылочной галереи. Отражение в такт кривило ноги и помахивало плащом. Продавец с двойником семенили следом.

- Цены от производителей...

- А продукты?

- В смысле, закусить?

Марек обернулся.

Мясистое лицо треснуло улыбкой навстречу. Втюхать клиенту, втюхать, продать, порекомендовать, подстроиться...

Что там читать в нем?

- Или вам набором? - просто-таки немыслимое подобострастие.

Га-аспадину удобно набором...

А этот, подумалось Мареку, пятерку бы взял. Ему не тошно. И рейхсмарки, наверное.

- Набором - это как? - отвернувшись, он обнаружил в конце зальчика уголок с бакалеей и направился туда.

- Очень просто, - продавец нырнул за прилавок, заспешил, - например, есть набор - называется 'На троих': две бутылочки 'Колючей', сорокапятиградусной, хлеб, сырок, вареное яйцо, сто грамм ирисок 'кис-кис'.

- А еще?

- Для любовных встреч есть пикантный набор, - продавец чуть ли не замурлыкал, - он называется 'Две свечи'. Шампанское для дамы, водка для кавалера...

Марек чуть не продолжил: '...хлеб, сырок, вареное яйцо'. Или нет, подумал, конечно же, две свечи, в названии ж сказано.

- ...виноград, нарезка, конфеты 'грильяж'. Ах!

Лицо у продавца сделалось мечтательным. Взгляд его поплыл из зазеркалья куда-то наружу и вернулся затуманенным.

И опять же - что в нем читать?