Очерки истории чумы. Книга I. Чума добактериологического периода

Во избежание возможности разнесения заразы разбежавшимся из Москвы «подлым народом», губернаторам и воеводам было предписано принять совместно с предводителями дворянства следующие меры:

во всех городах и селениях отвести на окраине особые дома, из которых удалить всех жильцов, и предоставить их для ночлега всем проезжим и прохожим, чтобы такие лица не входили в самое селение;

расставить везде караулы, которые следили бы за тем, чтобы такие простые и подлые люди никуда в селение для ночлега не входили, а отводить их, обходя селения, в предназначенные для них дома, откуда выводить их утром таким же путем;

жители селения должны избегать всякое сообщение с такими проезжими и прохожими и ничего от них не принимать;

для покупки съестных припасов или корма для лошадей, таких проезжих не впускать в селения, а продавать все «издали и денег из рук в руки не принимать», покупатели должны опускать деньги в сосуды с квасною гущею, из которых продавцы должны погружать деньги в воду, а затем уже брать их в руки;

во всех селениях жители должны содержать «беспрестанные курева дегтем, ельником и можжевельником на обоих концах улицы по домам»;

наблюдение за исполнением этих правил поручить местным дворянам «надежным», разделив уезд на части и выбрав таких дворян, которые живут посереди этих селений.

Для охранения Петербурга от заразы, господствовавшей в Москве и «некоторых прилежащих к ней местностях», были предписаны разные меры предосторожности относительно привозимых в петербургский порт «внутренних продуктов и съестных припасов». Запрещалось закупать товары в таких местах, где существовала или существует зараза. По этому купцы при вывозе товаров должны были брать свидетельства от местного городского начальства в том, что в данной местности во время покупки и вывоза товаров заразы не было, и предъявлять эти свидетельства при ввозе. Для товаров, привозимых в Петербург по сухопутным дорогам или водным путям, было устроено на пути несколько карантинных застав, на которых товары распаковывались, проветривались и выдерживали более или менее продолжительный карантин. Работников, которым поручалась на пристанях и заставах разгрузка товаров, должны были осматривать врачи и допускать к этой работе только, безусловно, здоровых. После разбивки товаров одного владельца работники обязательно подвергались снова освидетельствованию, прежде чем они приступали к разгрузке товаров другого владельца, «дабы сим средством в случае, если кто при том из работников зараженным окажется, тотчас узнать можно было, от чьего именно товара он заразился». Проветренные товары снабжались пропускными свидетельствами. На пути суда не смели останавливаться у зараженных мест. Не доезжая до Петербурга, были устроены заставы, на которых все товары, при возимые как сухим, так и водным путем, должны были выдерживать карантин. Заставы для охранения Петербурга были устроены в Городне, Твери, Вышнем Волочке, Бронницах, Тосне и Славянке. Гвардейским офицерам, заведовавшим заставами, их начальником, графом Я.А. Брюсом (1732–1786), дана инструкция следующего содержания: из Москвы и других зараженных мест запрещалось провозить какие бы то ни было товары в Петербург и другие места; их велено задерживать на заставах и впредь до особого повеления складывать там в особых амбарах, причем шерстяные товары и всякую мягкую рухлядь складывать отдельно, ввиду того, что эти товары опаснее других в смысле заразы. К сложенным товарам прикладывалась казенная печать.

Приезжих, без товаров, из Москвы и других зараженных мест, предписывалось окуривать (также и вещи их), спрыскивать уксусом, а затем они подвергались врачебному осмотру в карантинном доме. Если они оказывались здоровыми, то их надлежало держать в карантине в Городне одну неделю, в Твери и в Вышнем Волочке по 2 недели, в Бронницах 6 суток, в Тосне один день. В карантине они ежедневно окуривались и ежедневно осматривались врачом, платья и все вещи их окуривались проветривались через 3 дня. При выезде с каждой заставы им выдавался билет. Таким образом, разрешался пропуск только тем проезжим из Москвы, которые предъявляли на заставах удостоверение в виде билета установленного образца, в том, что они из благополучного дома, а сами здоровы.