Очерки истории чумы. Книга II. Чума бактериологического периода

Это был первый местный противочумный отряд в Киргизских степях. Получив донесение, отряд немедленно двинулся по назначению. От Ханской Ставки до места эпидемии около 178 верст, из которых более сотни проходили степью без дорог, а перед Таловкой приходилось делать перегон в 80 верст, где не встречалось на пути ни одного жилья. Несмотря на трудности пути, отряд к ночи 23 декабря прибыл в Таловку. И з расспросов жителей оказалось, что с 20 по 23 декабря вновь заболело той же болезнью 12 человек и умерло 4. Донося об этом Председателю Совета, доктор Гос привел первые сведения о характере появившейся заразной болезни, признаками которой, как сказано им в кратком телеграфном донесении, были: головная боль, кровохарканье и быстрая смерть, наступавшая обычно на 1–3 сутки.

К приезду сельского врача Госа к месту эпидемии в Текебай-Тубеке уже были приняты первые меры к ограждению распространения болезни. Правитель Таловской части султан Карабаев уже организовал оцепление из местных жителей и командировал туда Таловского фельдшера Зайцева, прибывшего в Текебай-Тубек 20 декабря.

Военное оцепление было установлено 23 декабря, но район первоначального оцепления был небольшой: в него вошли всего 30 землянок. Они располагались по берегам Малого Узеня: по северному — 16 землянок, по южному — 14. Фельдшер Зайцев до приезда доктора Госа жил за линией оцепления и каждый день входил в оцепление для опроса жителей о новых заболеваниях. 24 декабря Гос и оба фельдшера (Зайцев и Утебаев) вошли в оцепление. К этому времени обитатели нескольких землянок уже вымерли поголовно, и среди населения развилась всеобщая паника. Вот какую картину рисует доктор Гос:

«Это было страшное время для жителей Текебай-Тубека: оно напоминало об ужасах прежних давно забытых чумных эпидемий. Население было охвачено паникой. Киргизы заперлись в своих землянках и общались друг с другом только в случаях крайней необходимости. Из благополучных землянок к зараженным никто не подходил. Хоронить перестали. Трупы в землянках лежали рядом с больными. Здоровые не успевали выносить умерших. В некоторых землянках были найдены среди трупов здоровые и больные дети: так, в одной землянке найдено 5 здоровых детей среди больных и трупов; сидя в нетопленой землянке, без пищи, они глядели испуганными глазами на нас.

Иногда больных выбрасывали в холодные сени или чуланы. Возле вымерших землянок бродил голодный скот, и его мычание усиливало тяжелое впечатление этой ужасной картины. После долгой томительной ночи, киргизы выходили утром на крыши своих землянок и наблюдали за соседними землянками: отсутствие дыма из трубы землянки день-другой служило верным признаком, что все обитатели землянки вымерли. Перекликаясь, киргизы старались узнать, где появились новые заболевания. Такой вид имел Текебай-Тубек в конце декабря 1900 года».

В ночь с 24 декабря на 25 фельдшер Зайцев заболел, как впоследствии выяснилось чумой, и через два дня умер.

25 декабря Гос и Утебаев произвели поголовный осмотр населения в тех 30 землянках, которые вошли в первоначальное оцепление.

Осмотр продолжался целый день. Чтобы убедиться в том, что население не скрывает больных и вместе с тем не входить в дома, значившиеся благополучными, им пришлось всех обитателей благополучных землянок вызывать на двор и проверять их по имевшемуся списку населения. Госу удалось установить, что болезнь локализировалась в 21 землянке.

Все эти землянки, расположенные по северному берегу Узеня, находились на различном расстоянии друг от друга. Тесно соприкасающихся, находящихся под одной крышей, как по южному берегу, здесь не было. Большинство землянок располагались на расстоянии 15–30 сажень друг от друга. Только между некоторыми, как, например, между землянками Джасана Чакаева и Рахмета Муксеитова, Бемамбета Тны-штыкова и Аралбая Текебаева расстояние доходило до 100 саженей.