Очерки истории цивилизации

Он поехал не сразу. Два года он вел переговоры, отправил ученика проповедовать в Медине и разрушить там идолов. Затем он начал отправлять тех последователей, что были у него в Мекке, в Медину, чтобы те ожидали там его прибытия. Он не хотел полностью зависеть от незнакомых приверженцев в чужом городе. Этот исход верных продолжался, пока, наконец, Мухаммед и Абу Бекр не остались одни.

Несмотря на священный характер Мекки, его едва не убили там. Старейшины города, несомненно, знали о том, что происходит в Медине, и отдавали себе отчет, чем это может обернуться, если этот неугомонный пророк со временем станет хозяином города, лежащего на их основном караванном пути в Сирию. Обычаю, решили они, придется уступить перед осознанной необходимостью. Последует за этим кровная месть или нет, но Мухаммед должен умереть — таким было их решение. Они решили убить его в его постели и, чтобы поровну разделить ответственность за оскорбление святыни, согласились, что убийство совершит группа, в которую войдет по человеку из каждого рода города, кроме рода Мухаммеда. Но тот уже был готов к бегству, и когда ночью убийцы ворвались в его комнату, оказалось, что в его кровати спит или притворился спящим Али, его приемный сын.

Это бегство — хиджра — также не обошлось без приключений, так как убийцы были решительно настроены догнать беглеца. Опытные следопыты выслеживали его к северу от города, но Мухаммед и Абу Бекр спрятались в южных пещерах, где были наготове припасы и верблюды, и уже оттуда направились в Медину. Пророк и его преданный соратник прибыли туда и были приняты с огромным воодушевлением 20 сентября 622 г. Это был конец испытаний и начато власти.

Вплоть до времени хиджры, пока ему не исполнился пятьдесят один год, можно было спорить о том, что представлял собой характер основателя ислама. Но после хиджры Мухаммед уже постоянно был на виду. Перед нами человек с огромной силой воображения, но уклончивый и неискренний, как и положено арабу, со всеми достоинствами и изъянами, присущими бедуину.

Начало его правления было «очень бедуинским». Господство Единого Бога всей земли, как оно понималось Мухаммедом, началось с грабительских набегов, которые не менее года неизменно заканчивались провалом, на караваны из Мекки. Затем последовало еще более вызывающее деяние, граничившее со святотатством, — нарушение издревле соблюдаемого арабской амфиктионией мира в священный месяц раджаб. Кучка мусульман в эти дни всеобщего примирения коварно напала на маленький караван и убила человека. Это был их единственный успех, и пошли они на это по приказу пророка.

За вылазкой последовало настоящее сражение. Следующий караван, который вышел из Мекки, сопровождал отряд в семьсот всадников, их же поджидали триста грабителей. Завязался бой, сражение у Бадра, который мекканцы проиграли с очень тяжелыми потерями. Шестьдесят или семьдесят из них погибло, еще больше было ранено. Торжествующий Мухаммед вернулся в Медину, где Аллах и этот успех вдохновили его казнить нескольких его противников из числа местных иудеев, которые позволили себе вольность пренебрежительно отнестись к пророку и его пророческому слову.

Но Мекка решила отомстить за Бадр, и в сражении возле Охода, недалеко от Медины, им удалось взять верх над сторонниками пророка. Впрочем, эту победу нельзя было назвать решающей. Самого Мухаммеда сбили с коня и едва не убили, многие из его последователей просто разбежалось. Мекканцы, однако, не воспользовались своим успехом и не вошли в Медину.

Какое-то время все свои силы пророк тратил на то, чтобы сплотить своих приверженцев, которые явно пали духом. Настроения тех дней, негодование пророка нашли свое отражение в Коране. «Суры Корана, — по словам сэра Марка Сайкса, — которые посвящены этому периоду, превосходят почти все остальные своим величием и возвышенной верой». Нам, со своей стороны, лишь остается предложить на суд читателя некоторые из этих величественных высказываний.