Очерки истории цивилизации

Очевидно, это был исключительно деятельный человек — можно представить себе его быстрые порывистые движения. Многочисленные любовные истории никак не отражались на его непрестанных — военных и политических трудах. Он был несколько раз женат, еще больше у него было любовниц. Карл не любил сидеть, сложа руки, охотно принимал участие в пышных празднествах и религиозных церемониях и был щедрым жертвователем. Карл Великий был способен и на значительные усилия в духовной жизни.

Интересно, как выглядела его духовная жизнь; мы узнаем о ней из описания, оставленного Эгинхардом. Оно не только дает нам возможность оценить своеобразие личности Карла Великого, но служит примером духовной жизни того времени. Карл умел читать; за обедом он «внимал музыке или чтению», но плохо умел писать.

«Он имел обыкновение держать у изголовья прописи и навощенные дощечки, так что на досуге мог упражнять свою руку в начертании букв, но в письме особо не преуспел, ибо начал уже в зрелом возрасте». Он обладал подлинным уважением к учености и искренней жаждой знаний и делал все возможное, чтобы привлечь ученых людей к своему двору. Среди прочих, откликнувшихся на его приглашение, был ученый англичанин Алкуин.[64]

Все ученые люди — приближенные Карла Великого, были, конечно же, священниками: других ученых тогда просто не было, и, естественно, они придавали отчетливо церковный оттенок тем сведениям, которыми делились со своим господином. При дворе, который располагался в Ахене (главной резиденции Карла) или Майнце, зимние месяцы Карл Великий коротал за любопытным занятием, которое называл своей «школой». В ней он и его эрудированные товарищи договаривались на время забыть о разнице в положении, выбирали для себя имена, взятые из классических авторов или Священного Писания, и устраивали диалоги о богословии и литературе. Сам Карл Великий был «Давидом».

Об организации империи Карлом Великим мало что можно сказать. Он был слишком занят неотложными делами, чтобы задуматься о качествах своего преемника или об условиях политической стабильности. Однако весьма показательно в этой связи, что он наставлял своего сына и наследника Людовика Благочестивого (814–840) самому взять корону с алтаря и короновать себя! Но Людовик был слишком благочестив, чтобы последовать этим наставлениям, когда Папа выказал свое неудовольствие.

На законах, которые принимал Карл Великий, остался заметный отпечаток его увлеченности чтением Библии, которую он изучил достаточно хорошо. Еще один характерный эпизод: когда Карла Великого короновали императором, он потребовал, чтобы каждый из его подданных мужского пола от двенадцати лет заново присягнул ему на верность и поклялся быть не только добрым подданным, но и добрым христианином. Отказ от крещения и возвращение к язычеству после крещения были преступлениями, каравшимися смертью.

Карл Великий всячески способствовал развитию архитектуры, привез из Италии многих архитекторов, главным образом из Равенны. Именно архитекторам-итальянцам мы обязаны некоторыми из тех изящных зданий, которые радуют глаз туриста в Вюрмсе и Кёльне, да и повсюду в Рейнской области. Он многое сделал для развития романского стиля архитектуры, описанию которого мы посвятим следующий раздел. Он закладывал соборы и монастырские школы, поощрял изучение классической латыни, был ценителем церковной музыки. Спорят о том, мог ли он говорить по латыни и понимать греческий. Вероятно, он говорил на франко-латыни. Однако его главным языком был франкский. Он составил сборник старинных германских песен и сказок, но их языческий характер не понравился его преемнику, Людовику Благочестивому, и тот приказал его уничтожить.

Карл Великий вел переписку с Гаруном аль-Рашидом, Аббасидским халифом в Багдаде, который, по всей видимости, относился вполне дружественно к своему франкскому корреспонденту, учитывая суровое обхождение того с испанскими арабами — сторонниками Омейядов.

Гиббон предполагает, что «основанием этой государственной переписки послужило тщеславие» и что их «удаленное положение не оставляло места для соперничества интересов». Но принимая во внимание, что на Востоке между ними была Византийская империя и независимый Кордовский халифат на Западе, а также общую тюркскую угрозу великих равнин, — у них было, как минимум, три причины для взаимной любезности. Гарун аль-Рашид, пишет Гиббон, через своего посланника передал в дар Карлу Великому прекрасный шатер, водяные часы, слона и ключи от гроба Господня. Последнее дает основание предполагать, что сарацинский монарх в определенной степени считал Карла Великого покровителем христиан и христианской собственности в своих владениях. Некоторые историки заявляют, что на этот счет между ними даже существовало соглашение.