Очерки по истории анархических идей и Статьи по разным социальным вопросам

Я думаю, что несколько возможностей, обсуждающихся здесь, касаются всех относящихся сюда вопросов. Не может быть никакого теоретического оправдания анархистов, принимающих участие в войне. Слабые, несовершенные, очень дифференцированные человеческие существа, находящиеся во власти неанархических чувств, поступают иначе в силу своей слабости и в таком случае двери широко открыты перед ними; Если они уважают анархизм, который, быть может, остается дорог им, как идеал, который они бессильны осуществлять во всей его полноте, то они уйдут, не сказавши ни слова. Действуя иначе, они причиняют большой ущерб делу, и это должно быть открыто им сказано.

Эти выводы могут быть сделаны, я думаю, из очень горького опыта, который дан был анархистам всех стран великой войною 1914–1918 г.г. и последовавшими за нею событиями. До войны этим капитальным вопросом занимались очень мало. Я мог бы даже сказать, что его считали пустяковым вопросом и анархисты, и социалисты, и все передовые социальные группы на протяжении почти 150 лет. Я приведу краткий обзор этого периода, чтобы объяснить, что именно я хочу сказать.

Войны, начиная с ХVI столетия, вызывались, главным образом, соперничеством династий, жаждой завоеваний и торговыми интересами. Войны становились особенно жестокими, когда эти факторы сочетались с религиозными вопросами, с борьбой католиков и протестантов. Когда турецкие набеги на центральную Европу, разбойничьи действия мавров на Средиземном море и т.д. создавали необходимость в организации сопротивления им, то это были войны, имевшие целью помешать разрушению городов и обращению их жителей в рабство. Очень немногие войны были войнами освободительными, как война Нидерландов против Испании, война английских республиканцев против королей династии Стюартов и т.д. Иногда сопротивление маленького народа против большой державы привлекало к нему симпатии, как, например, в эпоху средних веков, борьба швейцарских кантонов против германской империи, против Карла Бургундского, или в ХVI веке война маленькой Пруссии времен Фридриха II против объединившихся Австрии, Франции и России. Все это заставляло общественное мнение этих стран различать между своекорыстными захватчиками, свирепыми войнами королей и министров, и войнами, связанными с каким–нибудь более или менее достойным делом, имевшим целью независимость маленькой страны, религиозную свободу, защиту против восточного рабства и т.д.

Позднейший тип войны возник перед лицом всего либерального мира в форме американской войны за независимость и первых войн французской революции, ведшихся ею для самозащиты. Однако, когда эти оборонительные войны выродились в войны захватнические и завоевательные, когда Наполеон предпринял покорение всей Европы, тогда стало не менее справедливым делом сопротивляться ему и наносить ему поражения. В этом деле объединилась вся Европа: Испания и Англия, Германия и Австрия, Россия и Швеция. Таким образом, в течение всего периода от 1776 года вплоть до 1815 года, до битвы при Ватерлоо, все радикальное общественное мнение страстно поддерживало дело народов, сопротивляющихся тиранам с помощью войны. Первые требования прочного мира заявлены были американскими обществами мира, при чем эти общества исходили исключительно из религиозных побуждений и оставались на этой почве до 50–х годов прошлого века.