Очерки теории идеологий

Плюралистический либерализм настаивает на том, что личная автономия делает людей более приспособленными к трудному выбору, который им неизбежно и неоднократно приходится делать в мире политических ценностей. Однако из этого отнюдь не вытекает, что общества, построенные на иных основаниях, находятся за пределами ценностно-политической реальности. Все общества, стоящие выше порога терпимости,

несут в себе безусловные политические ценности [Taylor, 1999, р. 66] и могут быть богаты иными политическими добродетелями, нежели либерально-конституционные государства Запада. Правда, такие общества с позиций либерализма более уязвимы к ценностным конфликтам и потому менее успешны в современном разнообразном мире.

Не следует также забывать, что, будучи нормативным, принцип примата автономного индивида не всегда отвечает многообразной политической реальности. Настаивать на обратном означало бы встать на позиции ценностного монизма, что лишило бы смысла всякую плюралистическую перспективу. В политической реальности бывают ситуации, когда на первый план выходят другие ценностные категории, например безопасность, и в каком-то контексте это может оказаться благом.

Плюралистическая точка зрения исключает существование каких-либо моральных абсолютов, хотя определенные принципы признаются общими. Один из наиболее авторитетных теоретиков либерального плюрализма И. Берлин полагает, что для плюрализма критически важна категория негативной свободы, без которой невозможна истинная толерантность. В то же время он «не утверждает, что индивидуальная свобода – единственный или хотя бы доминирующий критерий социального действия даже в самых либеральных обществах» [Berlin, 2002b, p. 214]. Иногда возникают серьезные основания для подчинения свободы другим ценностям, таким как «равенство, или справедливость, или безопасность, или общественный порядок» [Ibid., р. 215].

Иными словами, по мнению одного из самых авторитетных теоретиков либерального плюрализма, в некоторых специфических (единичных) случаях принципы ценностного плюрализма, релевантные применительно к очень широкому спектру политических ситуаций, могут быть отвергнуты. Даже политические права, обладающие огромнейшим, почти исключительным моральным весом, «являются козырем не при каждой раздаче карт» [Galston, 2002, р. 77]. То же самое относится и к примату индивидуальной автономии.

Какой в этих условиях должна быть роль государства? На первый взгляд, идеалом может показаться «минимальное государство», которое защищает индивидуальную автономию и не нарушает ее само. Но это не так. В действительности ценностно-политический плюрализм подразумевает «больше государства», чем классический либерализм.

Сразу оговорюсь, что под государством понимается не бюрократический аппарат, а государственность как таковая, т. е. степень «проходимости» государственных решений «сквозь» общество.

Дело в том, что в ситуации ценностного плюрализма защита индивидуальной автономии не может ограничиваться лишь невмешательством или констатацией права выбора. Реальная автономия и право выбора требуют не только негативной, но и позитивной свободы. Простая констатация прав и свобод легко «нейтрализуется» социальной средой и механизмами политической социализации, воспроизводящей массовый конформизм.

Способность к автономному критическому суждению не появляется автоматически или априорно. Чтобы она возникла, необходим целый ряд предпосылок, среди которых – доступность образования (и это при условии, что образование построено на стандартах критического подхода, а не является откровенным инструментом пропаганды), а также минимальное материальное благополучие, так как без всего этого автономия гражданина теряет смысл.

Очевидно, что подобные минимальные предпосылки едва ли сложатся в политических сообществах, чуждых толерантности. Не менее очевидно, что сопряженные с этими минимальными предпосылками ресурсы будут крайне неравномерно распределены при «чистом» свободном рынке. Решить эту проблему способно только «отзывчивое» государство, призванное содействовать политическому развитию гражданина в условиях ценностного плюрализма [Gutmann, 1999; Macedo, 2000]. И хотя государство далеко не всегда добросовестно исполняет эту свою обязанность, никакого другого инструмента либеральный плюрализм предложить не может.

Назад в будущее: возвращение индивида?