Очищение тьмой (сборник)

Больше ничего от нее не удалось добиться. Шок миновал, и глаза у женщины не просыхали.

Кабинет был открыт, и Родюков уже восседал за столом. Неплохо изучив повадки лейтенанта, Строкач сразу мог сказать по некоторым знакам, что Родюков только что вошел. Тот это и сам подтвердил первыми же словами.

– Ну буквально ничего, Павел Михайлович! Я прямо перед вами прибежал! Обшарил всю эту его контору вдоль и поперек. А что там обшаривать: письменный стол, телефон, три папки бумаг.

– Принес?

– Ну! – кивнул Родюков довольно уныло.

Строкач оценил его выражение, взглянув на содержимое папок. Это были вырезки из газет со всякими курьезными происшествиями, старые юмористические журналы, сборники кроссвордов.

– Лекарство от скуки, – Родюков кивнул на папку с польскими "Шпильками".

– Ну да, есть что полистать на досуге. И посетители видят, что специалист загружен – одних бумаг сколько на столе! Больше ничего существенного?

– Пусто. Контора – три на четыре.

– Вроде нашего кабинета. Но в центре, а это сегодня – мечта. Наш Усольцев парень был не простой, серьезный, можно сказать, парень.

– Вы у жены были, Павел Михайлович?

– Не только. Есть на Усольцева кое-какие материалы. Конечно, не бог весть что, но все же. Еще до начала его детективной карьеры знали его как человека весьма полезного, скажем, в щекотливых ситуациях. Ну, там обеспечить безопасность сомнительной сделки и всякое подобное…

– Значит, все-таки криминал?

– Трудно сказать, Игорь. А сделки с валютой сейчас криминал? Статью не отменяли, но и действовать она не действует. А спекуляция – криминал? Нет, Усольцев, конечно, не спекулянт, но обеспечить спекулянту безопасность в какой-то острый момент – это он мог. Да и не только банальному спекулянту. Была такая информация через третьи руки. Крепкий парень.

– Так как же вышло, что его пристрелила девушка, вдобавок еще и смертельно раненная?..

– Ну, это дело нехитрое. Смущает меня другое. Почему он решился ударить женщину ножом? Ничего в его прошлом не говорит, что он мог сделать такой шаг. Из-за денег он бы не пошел на преступление. Да, было, участвовал в каких-то сомнительных акциях – но не более. Достоверно знаю случай, когда по ходу дела могла сложиться ситуация, требующая переступить закон. И Усольцев отказался, более того – сломал всю сделку.

– То есть фактически предотвратил преступление?

– Верно, причем рисковал он серьезно. Кстати, заглядывал я к экспертам. Частицы пороха на одежде имеются – выстрелы произведены с расстояния около метра. Странная штука получается, не говоря уже о том, что как-то глупо тащиться убивать человека, в чьем подъезде сидит вахтер, который обязательно тебя запомнит и опознает…

– Но, может быть, все случилось спонтанно?

– Хорошо. Предположим, Усольцев отправился к журналистке с тем, чтобы побеседовать. Скажем, возникла у него в ходе последнего расследования такая необходимость. Тут нам и одинаковые бандероли помогают, да и в предыдущих его записях Минская не упоминается. Возникает – нет, не ссора, – вытекающая из обстоятельств необходимость покончить с Минской. Усольцев наносит ей смертельный удар ножом – абсолютно хладнокровный и профессиональный, эксперт подтверждает. Та агонизирует, у нее не хватает уже сил, чтобы закричать, но их достаточно, чтобы сделать четыре прицельных выстрела и трижды попасть. Но "вальтер" – не то оружие, которое способно отбросить массивного Усольцева к стене. Для ближней стрельбы он еще кое-как годится, да и то в умелых руках. Люди типа Усольцева, когда понимают, что опасности не избежать, предпочитают идти ей навстречу. Так что, увидев в руке истекающей кровью девушки "вальтер", профессионал вряд ли стал бы пятиться, отступать, по сути, подставляя себя под пули. Он наверняка попытался бы выбить или выхватить оружие. В общем, не верю я в роль Усольцева в этом деле. Все это смахивает на какую-то подставку.

– Вы считаете, что это не он? Кто же тогда?

– В любом случае, Игорь, в мотивах еще предстоит разбираться, тем более что уж очень их хотят скрыть. Вот тогда и появится – "кто". И вообще, товарищ лейтенант, что это за жизнь – летом в городе? Жара, пыль, солнце палит… Махну-ка я в деревню! – и, перехватив недоуменный взгляд Родюкова, улыбнулся. – А тебе, чтоб служба медом не казалась, – бортовой журнал Усольцева. Займись, разбери, в чем там он в последнее время копался. Да и вообще – семь страниц, семь дел. Действуй!

Выходя на улицу к своим раскалившимся "жигулям", Строкач подумал, что на самом-то деле всему виной восьмая страничка, где стоит всего лишь одна цифра. Но не стоило расхолаживать лейтенанта.