Очищение. Том.2. Душа

«Много лет тому назад, еще задолго до выхода книги "Жизнь после жизни", я сталкивался с подобными явлениями. Я записывал рассказы людей, которые скончались на операционном столе, но потом, благодаря усилиям реаниматоров, вернулись к жизни. И они мне рассказывали, как видели свое тело со стороны, слышали слова врачей, сестер, находившихся рядом, как переживали необыкновенную, ни с чем не сравнимую легкость и чувство счастья, при этом ясно работала голова, смотревшая, так сказать, со стороны на свою физическую голову» (Там же, с. 20–21).

Мень спорил, доказывал, обращался к очевидностям или логике:

«Это вовсе не значит, что дух человека порождается его телом. Я с самого начала сказал вам, что существует качественное различие между нашим нематериальным духом и материальным биологическим телом. У нас нет ни логических, ни фактических доказательств того, что материальное может создать духовное.

И если человек скажет вам, что со смертью тела душа больше не существует, это будет равнозначно тому, что вы перерезали провод и телефон замолчал, а вы говорите, что там все умерли. Контакт кончился, но где доказательства, что дух прекратил свое существование?»

(Там же, с. 28).

Александр Мень родился в эпоху, которая почти уничтожила душу. И он избрал судьбу ее последнего защитника. Его деятельность — символ упадка древних знаний. Так мало о душе не знали никогда, и он вынужден говорить на ущербном языке своих современников. Но противоположности сходятся, и в силу этого он оказался и той основой, на которой вырастает новая наука о душе. Ведь он заполнил собою всю начальную ступень представлений о том, что такое душа и как ее понимает христианство.

Кстати, сам он был вовсе не так примитивен в своих понятиях, как вынужден был говорить с людьми. В большинстве своих работ он делает постоянные попытки вывести людей с первой ступени — простого принятия существования души — к следующим. Вот, например, прочитайте такие его слова из статьи «Бессмертие»:

«Я обращаю внимание каждого из вас, кому приходилось читать Евангелие, что Христос, говоря о вечной жизни, подразумевая бессмертие человека, почти никогда не описывает этого состояния. И почти всегда говорит лишь о том, что человек должен делать в посюстороннем бытии, здесь и теперь, на земле.

Значит, нам достаточно знать центральную практическую истину: что

мы сеем в этой жизни, то будет прорастать в вечности» (Там же, с. 36).

Он развивает ее в работе «Перевоплощение и оккультизм»:

«Христианство есть учение о воплощении, о том, что Бог приходит в этот мир, и Он освящает небо, и землю, и звезды, и плоть человека. Воплотившийся становится одним из нас, плоть и кровь человеческая струится в жилах Богочеловека. И личность не разрушается, а разрушается в ней только зло. Но если разрушается зло — это становится колоссальной опасностью для личности, ибо, выражаясь образно, чем больше зла в личности, тем меньше от нее останется. Потому что все должно пройти через огонь.