Очная ставка

В подобных случаях все сообщения, как правило, шифруются или кодируются, о чем свидетельствует поставленная спецслужбой печать о дешифровке информации вражеского разведцентра.

Ниже депеши Френда твердым, выразительным почерком дописано:

«Указанные районы в предыдущем сообщении Френда: 18, 19 и 128».

Дата, подпись.

Поручник Янчак прочитал другую телеграмму:

«Френд. — Альфа выезжает сегодня. Повторяю — сегодня. Дай подтверждение».

И еще:

«Не получил подтверждения на предыдущее сообщение. Альфа уже в пути. Следует через Мадрид — Женеву. Появится в одном из трех ранее указанных районов. Это агент со специальным заданием. Френд».

Янчак еще раз внимательно вчитался в текст сообщения вражеского разведцентра. «Может, за этими словами скрывается особо важное разведывательное или диверсионное задание, которое получил агент, например, своими коварными действиями нанести удар в одном из важных стратегических районов страны? Струсит он или, хладнокровно выполнив задание своих шефов, будет выжидать удобного момента, чтобы возвратиться обратно в свое логово на Западе? Какие у него явки, связи в Польше? Кто его сообщники?» — упорно размышлял поручник.

Последняя расшифрованная телеграмма Френда указывала на поспешность и скрытность действий вражеского агента. Она вызывала настороженность и необходимость принятия срочных мер для его обезвреживания. В частности, в телеграмме указывалось:

«Информация об Альфе. — Специалист-электронщик. Много лет занимался системами радиоэлектронной связи. Выезд Альфы осуществляется под особым секретом. Время его пребывания в районе выполнения задания будет исчисляться несколькими часами. Альфу опознаете по его действиям. Повторяю: время акции Альфы будет исчисляться несколькими часами. Мне не известно, какая радиоэлектронная аппаратура имеется в его распоряжении. Возможно, он получит ее на месте, по прибытии в Польшу. Дайте подтверждение, Френд».

Это все, чем располагал поручник Янчак. Если деятельность агента в Польше продлится несколько часов, то она несомненно хорошо подготовлена и тщательно спланирована, а задание соответствует технической подготовке Альфы.

«С какой целью вражеская разведка засылает к нам подобного агента? — размышлял поручник. — Может, она намеревается убедить польскую службу безопасности в том, что в Польше нет других западных агентов? А если и имеются, то, видимо, они не в силах выполнить данное задание? А может, в задачу входит только выполнение одноразовой операции, которую не хотят поручать своему постоянному резиденту в Польше? Однако какая же это может быть «одноразовая операция»? Какую радиоэлектронную аппаратуру и у кого может получить агент Альфа на месте, по прибытии в Польшу? Может, это какое-нибудь особое электронное устройство, которое было заранее завезено и укрыто зарубежными спецкурьерами под видом туристов или торговых представителей в Польше?

Располагает ли вражеский агент каким-либо оружием? По-видимому, нет, ибо за последнее время западные разведки предпочитают не вооружать своих агентов, засылаемых за границу с целью сбора информации. Если не считать, на случай провала, ампулы с цианистым калием. Как обычно, оружием снабжают тех агентов, которым поручено кого-то выкрасть из страны и вывезти на Запад. Например, какого-нибудь известного польского ученого или видного специалиста в области электроники или атомной энергетики».

Мысли поручника Янчака постепенно выстраивались в определенную систему. Вражеский разведцентр, скорее всего, намеревался похитить какого-нибудь польского эксперта, в течение нескольких часов принудить его к выдаче государственной тайны и заставить впоследствии работать на западную разведку. «Но это слишком опасно для вражеского агента, действующего на территории Польши», — размышлял поручник.