Очная ставка

Летний сезон был в разгаре, толпы авиапассажиров, многие с детьми, ожидали сообщения по радио о предстоящих рейсах. В залах, ресторане и буфетах не хватало мест даже для иностранных гостей, пролетавших транзитом. Длинные очереди пассажиров выстраивались у стоек таможенного досмотра. А до этого они должны были пройти еще паспортный контроль и ожидать получения багажа. У кассы обмена валюты стояла группа пассажиров-иностранцев.

Среди них был один, не привлекавший к себе особого внимания мужчина неопределенного возраста, крепкого телосложения, в очках с металлической оправой, подстриженный под ежик, не слишком модно одетый.

На контрольно-пропускном пункте он предъявил паспорт одного из западных государств на имя Майера. Сейчас он разговаривал с кассиршей:

— Я не хотел бы менять много валюты, поскольку приехал в Польшу ненадолго…

Стоя в очереди, он зря времени не терял. Присматривался к потным лицам таможенников, которых обступила толпа пассажиров, стремившихся побыстрее пройти досмотр и покинуть душный улей аэропорта.

С фотоаппаратом через плечо и небольшой дорожной сумкой Майер направился к особенно придирчивой женщине-таможеннику, которую с опаской обходили многие пассажиры.

Майер не вызвал к себе особого интереса; как обычно, она исправно исполняла свои служебные обязанности.

На вопрос, что у него имеется для таможенного досмотра, Майер в недоумении таращил глаза, пожимал плечами и что-то бормотал на разных иностранных языках. После формального осмотра ручной клади Майер спокойно покинул контрольный пункт.

Местные фарцовщики, охотившиеся на выходе из аэропорта за иностранными туристами, не остановили своего взгляда на скромно одетом иностранце.

Майер подошел к остановке такси и встал в длинную очередь. Он не оглядывался вокруг, никого не выискивал, не реагировал на выкрики в толпе, стоял и терпеливо ждал. Когда подошла его очередь, он спокойно уселся в машину и бросил таксисту по-польски:

— На Центральный вокзал.

По приезде заплатил точно по счетчику. На вокзале заглянул в бар и буфет, побродил по магазинчикам; потом, подобно другим пассажирам, посматривая на часы, стал прохаживаться по залу ожидания. Через какое-то время купил в кассе билет на поезд до одной из курортных станций на юге страны, отходивший через два часа.

В камере хранения он бросил жетон в автомат багажного ящика, в котором оставил свою дорожную сумку и фотоаппарат.

Привокзальный шум и суета, похоже, не раздражали Майера. Он спустился вниз по лестнице и через стекла витрин подземных магазинов стал наблюдать за людьми, мельтешившими во все стороны.

Потом зашел в бар-экспресс. Заказал кружку пива и пару бутербродов. Не торопясь, выпил пиво, без особого аппетита сжевал бутерброды. Через несколько минут вышел из бара, купил местную газету и просмотрел заголовки.

Время от времени он поглядывал на часы, как пассажир, который боится опоздать на поезд. Так прошел примерно час, после чего Майер поднялся по эскалатору в зал ожидания и вышел на улицу.

Разомлевшие от жары пешеходы медленно двигались по тротуарам, застыв, стояли у красных светофоров на пешеходных дорожках.

Выхлопные газы от машин и испарения от разогретого солнцем асфальта затрудняли дыхание. Однако Майер решил прогуляться в сторону больших универсальных магазинов. Вошел в один из них и смешался с толпой покупателей. Через несколько минут вышел через другие двери и слился с толпой прохожих. Спустя некоторое время зашел в другой универмаг, поднялся эскалатором на третий этаж.

Потолкавшись у прилавков, Майер купил рубашку и брюки, а на другом этаже — летние ботинки, носки и соломенную шляпу. Сами по себе покупки эти для него ничего не значили. Важно, что они были польского производства, совпадали с его размерами и отличались цветом от той одежды и обуви, которые были на нем.

В туалете магазина Майер быстро переоделся. Снятую обувь и одежду завернул в газету и выбросил в мусорный ящик. Уничтожил ранее приобретенный на вокзале железнодорожный билет. Паспорт в фольговой обложке приклеил пластырем под коленом.

Внешне преобразившийся, Майер прошел через два этажа универмага, внимательно наблюдая за всем. Ничего настораживающего не заметил. Посмотрел на часы: времени было с запасом.

Вышел на улицу. Заметив телефонную будку, зашел, набрал номер. Никто не отвечал. Он посмотрел на часы, перешел на противоположную сторону улицы, где было кафе со столиками под разноцветными тентами. Оглядевшись, сел за один из них, спиной к прохожим, и стал просматривать газеты.

Через некоторое время он снова подошел к телефону-автомату, набрал номер. Вновь никто не подходил.

Это вызывало недоумение. Майер почувствовал глухое раздражение, усугублявшееся изнуряющей жарой, хотя постепенно, с приближением вечера, она начинала спадать.

На улицах стало заметно больше прохожих. Кончался трудовой день.