Од

«Как можно! На святое!» А прикинул –

и что? Подлец, как все.

Ланская

Договорились.

Берсентьев

И я согласен.

Арина

Вы сошли с ума.

Ланская

Да радуйся ты…

Егерь

Аря, я прошу.

Арина порывисто встает и залепляет Егерю звонкую оплеуху, так что он резко мотает головой.

Ланская (Берсентьеву)

А я ведь говорила: эта встреча

пойдет тебе на пользу – видишь, как

она его? И не простит уже.

Егерь

Теперь давай поговорим спокойно.

Арина

Нет, с меня хватит… Вы это серьезно?

Вы все это серьезно? Егерь, ты

вот с ними вместе?

Егерь

Аря, успокойся

и выслушай меня.

Арина

Нет, ты послушай.

Не можешь ведь так глуп быть. Все отдать:

возможности, надежды. Победить

с такими вот – да это хуже самой

обидной и позорной неудачи.

Ты предал всех нас. Правильно Сережа

все угадал, тебя он понял сразу…

Берсентьев (обращается к Арине)

Давай уедем. Бросим всех их к черту –

нас не найдут. Уедем.

Арина с раздражением машет на него рукой, Берсентьев успокаивается.

Ланская (Арине)

Ты сейчас

еще не понимаешь, что случилось,

как все переменилось. Был смешной

и пьяный старикан – на его месте

теперь сидит История сама

и не стесняясь водку хлещет.

Берсентьев

Да-с.

(Лихо заглатывает очередную рюмку.)

Ланская

Спеши к ней приобщиться. Ты оценишь

все очень скоро и придешь к нему,

обнимешь страстно, нежно. Так для дела

нужней всего, вот это главный подвиг.

(Нежно приобнимает Берсентьева.)

Взбодрись, Сережа, ждать тебе недолго.

Арина

А… Ты сама надеешься…

Ланская

На что?

Арина

Да будьте все вы прокляты.

(Убегает со сцены.)

Егерь

Куда ты?

Я догоню, и мы вернемся. Быстро.

(Тоже убегает со сцены.)

Ланская

Они ведь даже искренни.

Берсентьев

Тем хуже.

      ИНТЕРМЕДИЯ

Хор (на разные голоса)

Ты рассуждаешь над страной,

ты проклят ею, осужден,

и если ты еще живой,

то, значит, попран здесь закон.

Как ненавидишь всяких нас –

народ – и смотришь свысока.

Смотри, гордись, пока твой час

и жизнь блаженная легка.

Тебе противен вещий стон,

звук русской доли – звук живой,

не по плечу тебе урон

от жизни трудной и святой.

Чужих кровей твоя тоска,

и даже смерть в постылый час

не примирит с тобой, пока

свет правды русской не угас.

      СЦЕНА 2

Место действия – небольшая кухня в старомосковской квартире.

Берсентьев

Я столько лет противился судьбе,

что честность, глупость этим доказал.

Когда б корыстолюбец был и плут,

давно бы сделал, но я осторожен,

дождался – и события сошлись,

и звезды встали правильно.

Прохоров

Как будто

твоя нерасторопность может что-то

исправить, оправдать.

Берсентьев

Ты недоволен

моим решеньем?

Прохоров

Надо тебе было

уехать из страны еще тогда,

когда подписку сняли.

Берсентьев

После смерти…

Прохоров

Убийства Петра Луцкого.

Берсентьев

Тогда

ты спас меня – теперь спасать не можешь,

в полуотставке… Но сейчас за что

меня взять?

Прохоров

И тогда против тебя

улик почти что не было.

Берсентьев

Всё ж были?

Прохоров

Ну… Слишком много писем. Кто-то там

чрезмерно осторожный, наверху,

решил подстраховаться.

Берсентьев

И меня

чуть-чуть не обвинили.

Прохоров

Показали,

что могут обвинить.

Берсентьев

Но мне хватило

неспешных разговоров в кабинетах

казенных, душных.

Прохоров

Так-то кулуарно

и намекнули: ты не лезешь в дело,

отходишь тихо в сторону, иначе –

конечно, не посадят, до суда

не доведут – но кто из НИХ

(делает многозначительную гримасу)

поверит,

что ты не виноват… И сколько тех,

кто мстить решит за Луцкого.

Берсентьев

Я счел

за благо отступить.

Прохоров

А если б был

свободен в своем выборе?

Берсентьев

Все б так же

я сделал.

Прохоров

А теперь что ж изменилось?

Берсентьев

Весь страх ушел. Мне скоро умирать.

Прохоров

Ты болен?

Берсентьев

Только возраст, но его

достаточно…

Прохоров

Да ты ж меня моложе.

Берсентьев (пожимая плечами)

Прошла эпоха наша – коротка,

короче, чем обычно поколенью

отмерена. Ты, не надев погон

блестящих, генеральских, оказался

у новых командиров позади!

Прохоров

Не я один такой.

Берсентьев

О чем и речь!

То век наш заедало старичье,

то молодежь, не дав ни дня вздохнуть,

набросилась – такая наша доля

в политике и в бизнесе, на службе!

Сомкнулись льдины ближние, не дав

свободы нашей, продыху воде!

Прохоров

И ты решил попробовать судьбу

загнать на прежний круг?

Берсентьев

Да, наше время,

затертое между эпох великих,

удачных, не погибло, и его

вопросы живы, заживо гниют,

смердят и отравляют.

Невдомек

им, умникам, удачникам из ранних,

из бывших,

где беды угнездились, в каком сером,

невзрачном и недальнем малом прошлом,

и этот крест наш, Миша. Цель одна –

чтоб наше время

сбылось и окончательно прошло!

Прохоров

То есть вопрос про Луцкого?

Берсентьев

Тут шире…

Весь круг идей, не изжитых пока…

(Неторопливо закуривает.)

Прохоров

Нам надо было срочно что-то делать;

конечно, были силы разметать

твоих по тюрьмам, каторгам, тебя

лишить гражданства, за границу сплавить.

Берсентьев

И почему не стали?

Прохоров

Побоялись

там, наверху.

Берсентьев

Кто? Старики еще?