Читаем Од полностью

(Целует неподвижного Берсентьева.)


А хочешь, я возьму тебя с собой?


Берсентьев

Куда? В Европу?


Ланская

Да.


Берсентьев

Когда ты едешь?


Ланская

Вот дохожу на съезд наш.


Берсентьев

Это сколько?


Ланская

Еще два заседанья.


Берсентьев

Неужели

так любопытно?


Ланская

Надо до конца

всё досмотреть.


Берсентьев

Ну, если есть охота…


Ланская уходит. Берсентьев начинает метаться по квартире, собирать и жечь бумаги, связки писем. В конце концов огонь получается нешуточный.

      ИНТЕРМЕДИЯ


Хор


СТРОФА 1

С огоньком

лихим,

всплохом

синИм,

ты гори, гори, гори,

гори ясно,

пламя, до-дотла пожри

сор разный!


АНТИСТРОФА 1

Дождь толцыт,

а горит.

Не сгубила огонька

мать-река.

Море-океан

на сушу шло,

а мой огонь

не залило.


Хор (вместе)

Льдом леденила зима

глубину земли,

а огнем взята тьма,

а светом тьму пожгли.


ГнОи земля таила,

черную свою влагу,

гноем земля вспоила

огня жар, отвагу.


Берсентьев

То, что было, – то дотла,

чтобы наново земля

ожила,

расцвела

цветом, кипенью белой

над Русью горелой,

кроной зеленой

над Русью паленой,

плодами благими

над ними, другими…


Выжги беды с Руси, огонь,

меня не тронь!


      СЦЕНА 5


Комната Берсентьева. Утро следующего дня. Берсентьев совершенно не похож на себя давешнего. Выглядит усталым, но до крайности довольным. Входит Ланская.


Ланская

Ты слышал, что случилось?


Берсентьев

Как не слышать:

живу недалеко, потом прочел,

что это наши. Надо ж как рвануло,

что все мои здесь окна зазвенели!


Ланская

На воздух дом взлетел в один момент

и опустился, погребая наше

собранье, – не осталось никого,

одни обезображенные трупы

торчат из под обломков.


Берсентьев

Да, дела…

А ты? Ты как спаслась?


Ланская

А я решила,

что нечего мне делать там. Что прав

ты, насмехаясь над моим упрямством…


Берсентьев

Когда я насмехался?


Ланская

Да вчера.

Выходит, ты меня, Сережа, спас.

Ну а твоя погибла.


Берсентьев

Да, погибла.


Ланская

И Егерь с ней… Легли два милых праха

до радостного утра,

смешавшись…


Берсентьев

Меня думаешь задеть?


Ланская

Немного да.


Берсентьев

Ты это зря, Ланская.


Ланская

Прости, я по привычке…

Вот судьба:

бежала обвинения в убийстве

на Родину, а тут, глядишь, повесят

за взрыв и за пожог; ведь нас с тобой

как ни крути, а могут заподозрить:

все остальные умерли.


Берсентьев

Не бойся,

не заподозрят. Никому не надо

то тормошить, что пылью и золой

так хорошо укрыто. Все довольны.

Тебя не вспомнят.


Ланская

Вызовут, допросят.

      ИНТЕРМЕДИЯ


Хор (на разные голоса)

Взрыв и клочки,

клочки и взрыв,

лохмотья тут, там,

почти

нет примет;

следователь очки

протирает,

взирает,

но перспектив

дела не видит:

никто не жив.

То, чтО не сумело сгореть дотла,

вторая стихия – вода – смела,

поздной лиясь струей…

      СЦЕНА 5 (продолжение)


Берсентьев

Взлетели – ни архивов, ни людей.

Все кончено, Ланская…


Ланская

Ты теперь

поедешь со мной?


Берсентьев

Да.


Ланская

Нам будет трудно.

Почти что будет голодно.


Берсентьев

Ланская,

я все продумал.


Пауза.


Петя ведь тогда

действительно оставил мне наследство…

Пароли всех счетов… И пачки акций…

И земли под застройку… Я не тратил,

почти не трогал, зернышки клевал…


Берёг, боялся, чах над этим златом,

раздумывал, что делать, сомневался –

ну, как обычно, мы, интеллигенты,

боимся взять, но и отдать ни-ни.


Ты представляешь, сколько это денег!


Ланская

А Панин как не понял?


Берсентьев

С основных

счетов я никогда не брал, но были

те, о которых Панин и не знал.


Он столько лет копил, приумножал

ради меня…


Ланская

Ты почему ж молчал?

Мы б просто взяли деньги. Городить

не стали бы интриг.


Берсентьев

Да… Просто взяли.

Забрали б миллионы – и куда

успели бы сбежать с ними? Вся шайка

в погоню бы отправилась за нами –

нашли бы и убили, всё б вернули.

А нынче никого за нами нет

с претензиями…


Ланская

Только в этом дело?


Берсентьев

Не только, мне хотелось…


Пауза.


Ланская

Что?


Берсентьев

Воздать.

Свести не только денежные счеты.

Раздать долги, как Петя в завещанье

распорядился.


Ланская

Да… Все вы, мужчины,

привыкли усложнять.


Берсентьев

Ты, кстати, тоже

по завещанью Луцкого досталась

мне в собственность.


Ланская

Владей.


Берсентьев

Да я владею…


Ланская начинает метаться по комнате, собирая и упаковывая вещи.

      ИНТЕРМЕДИЯ


Берсентьев и женский голос

Уезжаем, Сережа, уезжаем,

собираем вещички, собираем.


Что накоплено или так досталось,

по наследству, что по полу валялось.


Шмотки старые, всякую рванину

и посуду – сервизов половины.


Все лекарства, все средства к жизни долгой

и две стопки, бутылку с верхней полки.


Спички, соль – весь запас перед войною;

что подарено – хоть бы кем, хоть мною.


Что открыто, просрочено, забыто;

полотенце, шампунь, обмылок, бритва.


Семь коробок набито: книги влезли

из шкафов, с подоконника и с кресла.


Не забыли, проверь? Нет, не забыли;

жили-были с тобой тут, были-сплыли.


Пусто, пусто – свет – в комнатах последних

наших здесь; ни следа дней беглых, бедных.


***


Пробки выверни, чтобы гость увидел

пустоту в ее откровенном виде.


Дверь забей, ключи выброси, кинь в воду.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Коварство и любовь
Коварство и любовь

После скандального развода с четвертой женой, принцессой Клевской, неукротимый Генрих VIII собрался жениться на прелестной фрейлине Ниссе Уиндхем… но в результате хитрой придворной интриги был вынужден выдать ее за человека, жестоко скомпрометировавшего девушку, – лихого и бесбашенного Вариана де Уинтера.Как ни странно, повеса Вариан оказался любящим и нежным мужем, но не успела новоиспеченная леди Уинтер поверить своему счастью, как молодые супруги поневоле оказались втянуты в новое хитросплетение дворцовых интриг. И на сей раз игра нешуточная, ведь ставка в ней – ни больше ни меньше чем жизни Вариана и Ниссы…Ранее книга выходила в русском переводе под названием «Вспомни меня, любовь».

Бертрис Смолл , Линда Рэндалл Уиздом , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер , Фридрих Шиллер

Любовные романы / Драматургия / Драматургия / Проза / Классическая проза
Театр
Театр

Тирсо де Молина принадлежит к драматургам так называемого «круга Лопе де Веги», но стоит в нем несколько особняком, предвосхищая некоторые более поздние тенденции в развитии испанской драмы, обретшие окончательную форму в творчестве П. Кальдерона. В частности, он стремится к созданию смысловой и сюжетной связи между основной и второстепенной интригой пьесы. Традиционно считается, что комедии Тирсо де Молины отличаются острым и смелым, особенно для монаха, юмором и сильными женскими образами. В разном ключе образ сильной женщины разрабатывается в пьесе «Антона Гарсия» («Antona Garcia», 1623), в комедиях «Мари-Эрнандес, галисийка» («Mari-Hernandez, la gallega», 1625) и «Благочестивая Марта» («Marta la piadosa», 1614), в библейской драме «Месть Фамари» («La venganza de Tamar», до 1614) и др.Первое русское издание собрания комедий Тирсо, в которое вошли:Осужденный за недостаток верыБлагочестивая МартаСевильский озорник, или Каменный гостьДон Хиль — Зеленые штаны

Тирсо де Молина

Комедия / Европейская старинная литература / Стихи и поэзия / Древние книги / Драматургия
Испанский театр. Пьесы
Испанский театр. Пьесы

Поэтическая испанская драматургия «Золотого века», наряду с прозой Сервантеса и живописью Веласкеса, ознаменовала собой одну из вершин испанской национальной культуры позднего Возрождения, ценнейший вклад испанского народа в общую сокровищницу мировой культуры. Включенные в этот сборник четыре классические пьесы испанских драматургов XVII века: Лопе де Вега, Аларкона, Кальдерона и Морето – лишь незначительная часть великолепного наследства, оставленного человечеству испанским гением. История не знает другой эпохи и другого народа с таким бурным цветением драматического искусства. Необычайное богатство сюжетов, широчайшие перспективы, которые открывает испанский театр перед зрителем и читателем, мастерство интриги, бурное кипение переливающейся через край жизни – все это возбуждало восторженное удивление современников и вызывает неизменный интерес сегодня.

Агустин Морето , Лопе де Вега , Лопе Феликс Карпио де Вега , Педро Кальдерон , Педро Кальдерон де ла Барка , Хуан Руис де Аларкон , Хуан Руис де Аларкон-и-Мендоса

Драматургия / Поэзия / Зарубежная классическая проза / Стихи и поэзия