Одаренная девочка и прочие неприятности

– Видишь ли, парень, я и сам не сказать чтоб прям разбирался в этом вопросе. Знаю на уровне сказок да легенд, плюс-минус. По-хорошему, лучше у деда спросить, он со Спящими хотя бы работал. Более того, считается, что после войны их и вовсе не осталось: схрон-то разнесли.

– Схрон? – значение слова Дмитрий знал, но понимания ситуации это не прибавляло.

Отец задумчиво почесал щетину и беспомощно развел руками:

– Бункер, в котором тела Красавиц прятали. Не знаю, успел ты прочувствовать в полной мере или нет, но в боевых условиях лучшего напарника богатырю представить сложно. Причем симбиоз взаимовыгоден – ведь Спящие без человека, к которому прикипеть душой могут, далеко от физической оболочки не уйдут. Ну, а во времена Второй мировой сам понимаешь чё было: массовый призыв, потери, ни пяди врагу и все в таком духе. Если Красавица своего напарника лишалась, тут же возвращалась обратно в тело. Так и стали их скопом держать – получилось чуть ли не на конвейер поставить перепривязку к добровольцам и уменьшить время отправки на фронт. Схрон Спящих охраняли по высшему разряду, однако ж враги как-то до него добрались и разнесли все к чертям. Не выжил никто. Потому на Спящих и поставили крест: новых-то без помощи старых не найдешь.

Внезапно раздался вежливый кашель, и оба богатыря перевели взгляд на высунувшегося из Центнера домовенка.

– Я вовсе не удумал отвлекать, – осторожно начал Лохматыч, – скорее просто свериться на всякий: у вас рассказ педагогически-поучительный или исторический?

– А в чем разница? – нахмурился Кирилл.

– В фахтах! – гордо вздернул палец вверх домовенок. – Для пущей педагогичности порой краски можно и сгустить, а ежели у нас историческая справка – желательно строго по случившемуся излагать. А то не комильфо выходит.

Отец и сын, переглянувшись, хором выдали:

– Историческая!

– Тогда я пару моментов подправлю, ничё?

Кирилл и ДТП синхронно кивнули. Домовенок закряхтел, подтянулся и уселся на краю раскрытой груди робопса. Приосанился и неспешно начал:

– Ну, во-первых, упомянутые Красавцы да Красавицы не совсем перемерли. Не, тел-то, конечно, лишились, а раз плоть им – словно якорь, то и за наш мир зацепиться почти и нечем по итогу сделалося. Но и не сказать чтоб прям всё – исчезли – и поминай как звали. Тут скорей… – Лохматыч задумчиво почесал затылок. – Вот хрен поймет, як объяснить правильно. В Лесу они теперь, в общем, по большей части. В смысле душевно. Иногда к нам проскользнуть могут, но тихонько да слабенько, словно ветерка дуновение. Не упокоилися, ждут чего-то. Может, возмездия, кто ж знает. Промеж нас таких Непроснувшимися кличут. Ни поговорить, ни увидеть, ощутить – и то непросто, а посему чаяний не выяснить. Но в Лету не канули, нет.

Дмитрий сглотнул: мысль, что где-то в мире на самом деле водятся призраки, жизнь радостнее не делала. Скосил взгляд на Лолу:

– Эй! Ты-то нормальная, живая?

Та ненадолго отвлеклась от очередного уровня и успокаивающе покивала: да-да, все ок, в голову не бери. Выдохнул. Ну, хоть на том спасибо. Домовенок собрался уже юркнуть обратно в недра мотоцикла, как ДТП поспешил напомнить:

– А во-вторых?

– Ась? – недоуменно переспросил потерявший мысль Лохматыч.

– Ты начал с «во-первых», значит, еще какие-то неточности в батином рассказе есть?

Домовенок пошевелил губами, повращал глазами и спустя минуту выдал:

– Точно! Есть! Атаман в целом, конечно, правильно глаголал, но явно не шибко сведущ в вопросе-то.

Дмитрий укоризненно посмотрел на отца. Тот взвинтился:

– Издеваетесь, что ли? Я все это черт знает сколько лет назад от деда выслушивал, и далеко не по доброй воле.

– Ну да не суть, – примиряюще помахал рукой Лохматыч. – В общем, не тайный вражина схрон разнес-то, а свои. Перелом в войне на тот момент уже за вами был, верх над супостатами одержали, вот и приняли решение о массовом разоружении. Мол, ни к чему богатырей под ручку со Спящими Красавицами в мирное время выпускать, больно то для власть имущих неспокойно.

Кирилл аж подпрыгнул:

– Какое, к черту, разоружение? Свои же и перебили, получается?

– Агась, – как ни в чем не бывало кивнул домовенок. – А ты к словам моим не цепляйся, не сам выдумал, а строго по приказу говорю. Наши-то в вашем штабе тоже водились: где солдат – там и горилка, а посему доподлинно собственными ухами диспут слыхали. «Разоружение», мол, звучит в разы лучше «геноцида», оттого так и назвали. Вроде как бы даже и благое дело, если мельком на бумаги глянуть да и особо не вчитываться.

Оба богатыря – в розыске и при исполнении – погрузились в мрачное молчание. Лохматыч же, так и не дождавшись новых вопросов, нырнул обратно – апгрейдить мотоцикл. Обкатав гложущую его мысль со всех сторон, Дмитрий вновь заговорил:

– Бать?

– Да?

– Ты бы на мое время особо не грешил. Похоже, сломалось все сильно раньше.

Кирилл застонал:

– Да уж. Вторая мировая… это ж при Радаманте было. Только как тогда сам дед живым остался, если со Спящей Красавицей работал?