Одаренная девочка и так себе каникулы

Кирилл с Барановым, вцепившиеся в единорога кто как сумел, недоуменно переглянулись, и пояснить ситуацию решила сидящая впереди дамочка с книжками – видимо, та самая библиотекарь:

– Да-да, ни в коем случае! Это не включено в смету.

– Тогда каков план? – прокричал Бляблин.

В ответ Ирина лишь пожала плечами:

– Почитаем ей книжек, авось поможет!

Судя по методичному и очень речитативному пассажу про канделябры, выданному на это Игорем, коллега тоже остался в полном восторге. Почитаем книжку. Для Феникс.

Ох, не так Бляблин представлял себе барбекю…

Глава 18. 451 градус по Фаренгейту

И подумала впервыеСмерть, следя со стороны:До чего они, живые,Меж собой свои – дружны.

Потому и с одиночкойСладить надобно суметь,Нехотя даешь отсрочку.И, вздохнув, отстала Смерть.А. Твардовский. «Василий Теркин»

Испугаться Пандора не успела, только удивиться. Вот она стоит, завороженная папоротником, а через секунду уже лежит на земле, прикрытая Александром Витольдовичем, словно живым щитом, и будто в замедленной съемке наблюдает, как безумный фонтан пламени движется к ним с небес. Сделать тоже не успела ровным счетом ничегошеньки: из-под земли моментально выскочили корни, довольно жесткие и грубые, и, обвив будто паук букашку, утянули вниз, прочь от огня.

Дальнейшее походило на горячечный бред. Ее тащило под землей, то и дело «кокон» обо что-то ударялся, слышались какие-то возгласы – Ганбата ли это кричал или опекун? Где Репа, он с ними? Воздуха вечно не хватало, перед глазами плыли мушки, все тело нещадно билось о корни и камни, и каждый раз, когда казалось, что девочка не выдержит и вот-вот хлопнется в обморок от недостатка кислорода, ее выбрасывало вверх, в ночь, на срок в один вдох. Обдавало жаром, Дора мельком видела полыхавшие леса и поляны, неясные фигуры – и корни вновь ловили ее и утягивали в землю. Незабываемо поужинали на природе, ничего не скажешь. Грешным делом в голову лез вопрос, авторство скольких традиционно-летних пожаров, происхождение которых люди списывали на природу, принадлежало птицам…

Да и с нападением по-дурацки получилось. Свет папоротника, каким бы роскошным ни был, вообще не походил на пламя Ирины или самой Феникс, вот ни Александру Витольдовичу, ни тем более Ганбате не пришло в голову лишний раз перебдеть. Но Жар-Птица рыскала по окрестностям в поисках соперницы уже несколько дней, явно безуспешно, а потому по понятным причинам среагировала на нехарактерное зарево, как только его увидела. Ну да, когда посреди леса вспыхивает яркий огонь, далеко не первым делом думаешь, что некое растение под уговоры лешего решило на месяцок пораньше расцвести. А поскольку сама Пандора в успех затеи не верила, у нее и в мыслях не было хоть как-то взвесить риски. Понять бы теперь, делать-то чего. Феникс есть, Дора есть, Ирины нет.

Ладно, приоритет пока отдадим первой части плана – «не задохнуться».

Ее снова ненадолго выбросило в воздух, и на краткое мгновение показалось, будто стемнело сильнее. Сбоку мелькнул знакомый силуэт, снова послышались возгласы – и в этот раз корни, поймав Пандору, не утянули ту под землю, а осторожно поставили на траву. Она быстро заозиралась. Ганбата – удивленный, с сорванным цветком папоротника в руке – и когда только успел? Репа – помятый и взъерошенный. Опекун – босой, напряженный и без сюртука. И Крионикс – нежданный и спокойный. На всякий случай девочка моргнула два раза – не исчез. Ее смерили холодным взглядом.

– Искра приняла решение и спешит к вам, – начал Ворон, – но, хоть они и срезают через сны лесных обитателей, ваши перемещения все равно слишком хаотичны. Нужно оставаться на одном месте и по мере сил тщательно подготовиться.

– Задержать Феникс, чтобы Ира могла бросить ей вызов? Вы смирились с планом?

В нее всмотрелась тьма:

– Я смирился с Ириной.

Тут Александр Витольдович пошатнулся, и Пандора с Ганбатой еле успели его подхватить.

– Эй, что с вами? – испуганно всмотрелась в лицо лешего девочка. За сердце он не хватался, но это не обнадеживало, ибо выглядел в разы хуже, чем во время приступов, а в ее руку и вовсе вцепился, словно утопающий.

– Полагаю, мое влияние, – пояснил Крионикс, всматриваясь в небеса. – Но иначе никак: никто больше не сможет воздвигнуть щит от пламени. Придется потерпеть.

– Да понимаю… я… – с трудом проговорил леший, пока вампиреныш заботливо усаживал его на землю. – Могу. Вырубиться. Это. Нормально. Главное – защита.

Паузы между словами были длинными, словно он пробежал марафон, но дыхание не сбилось ни капельки.

– Сделаю, – кивнул Ворон и встал перед ними, сведя руки домиком.