Одаренная девочка и так себе каникулы

– С вашей стороны это глупый и необдуманный поступок, но я дам вам возможность поразмыслить и связаться со мной, дабы обсудить детали их передачи в руки закона, – ответил богатырь, вставая.

Лютая покачала головой:

– Боюсь, базовыми навыками предательства я так и не овладела. Жалею только об одном – не была лично знакома с теми, кто обучал вас.

– Вот как? – бросил Святогор через плечо. – Дайте угадаю, из-за невозможности реализовать очередную дурость, именуемую вами принципами?

– Почти, – кивнула Альма Диановна. – Я бы точно преподала им пару уроков.

На обратной дороге не получивший желаемого Святогор решил не тратить времени даром и закрепить в своих верных орлах правильный взгляд на причины и итоги визита. Конечно, старая волчица упорствовала и не пошла на сделку – ведь безумно боится за свою жизнь, потому и тащит в интернат всякого, кто имеет хоть немного боевого опыта и проблемы с законом. Да, взять штурмом и снести под корень злокозненное заведение не составило бы труда, но ведь богатыри до такого не снисходят. Выдавим потихоньку, как набухший прыщ, – и дело с концом. Своим отказом директор заведения подтвердила собственные дурные намерения и нежелание служить добру и правде, а следовательно, именно таковое в стенах интерната и насаждает, все фразы о взаимовыручке не более чем миф. Судите сами: Феникс, одна из первейших Древних, с радостью согласилась выжигать себе подобных просто так, по наводке, ибо понимала и их, и собственную греховную природу, стремилась очистить мир людей от зла и искажений. А старая волчица не столь сильна и мудра, как хочет казаться: немного манипуляций и судорожное тыканье устаревшими договорами – ее максимум. Нет, на тот момент, когда соглашение заключали, смысл, конечно, был: человечество еще не окрепло, только-только вставало с колен, опять же, ведьмы – главное исчадие ада – принесли немало бед, и объединяться ради выживания пришлось даже с такими вызывавшими вопросы элементами. Но нынче другое дело. Настанет день, АСИМ падет, и люди изгонят, выжгут последнее упоминание о мерзких тварях, посягнувших на святую, хранимую богом отчизну…

Говорить он мог еще долго, но заметил, как бегают глаза одного из телохранителей, и, взяв паузу, посмотрел на него с отеческой улыбкой. Богатырь тут же расцвел:

– Товарищ Святогор, разрешите остановиться? Там странное.

– Что-то заметил, орел?

– Пока объяснить не могу, мне б поближе глянуть.

Легкий взмах руки, машина затормозила, и оперативник быстро выскочил, огляделся и уверенно засеменил в ближайший лесок. Этого парнишку Октябрь приблизил только недавно, но уже был крайне им горд: верность делу не вызывала сомнений, а особо приятным бонусом к ней шел довольно редкий среди их породы дар смотреть на мир в прошлом. Оказавшись на месте преступления, юноша мог мысленно отмотать время и понять, как местность выглядела ранее, пытался ли кто-то замести следы и, немаловажно, оценить обстановку в целом. Живых существ, к сожалению, этот навык не касался, но и в текущем варианте очень помогал в работе. Сразу видно – настоящий талант, а не жалкая пародия, как у его сынка-позорища…

Но вот снова зашуршали кусты, и орленок, бодро из них выбравшись, подбежал обратно к иномарке и отрапортовал:

– Разрешите доложить, товарищ Святогор!

– Слушаю, – кивнул тот, умиляясь прыткости и исполнительности молодого богатыря.

– Лес явно нарастили, причем недавно, – хмуро начал тот, изредка прикрывая глаза, словно сверяясь с одному ему ведомой картинкой. – Пожарище тут было, огромное. Пепел да зола и здесь, и дальше на километр. Неделю-две назад, точнее не скажу: словно вуаль кто-то набрасывает, нормально не рассмотреть. Так, общие черты.

– И контакт с Феникс мы примерно в это же время и потеряли… – протянул Святогор, кивая чему-то своему. – Спасибо, орел. Понял. Усилим наблюдение за АСИМ и лешими, явно их рук дело.

Юноша от похвалы расцвел и радостно сел обратно, снова ловя каждое слово своего кумира:

– Вот вам и яркий пример. Волчица всем говорит, мол, интернат вне политики и распрей, нейтралитет держим, а сама? Догадываюсь, как дело сталось: к ней заявилась Жар-Птица, скорее всего, в поисках искаженных чарами бедолаг, а в итоге пала жертвой обмана. Чистое сердце лжи не понимает, верит всему – вот небось и заслушалась местными небылицами.

– Но зола… – нахмурился другой орел, однако быстро стушевался под взглядом водянистых глаз.