Одарённый гомункулами (СИ)

Пока ноготки Рейналь слегка царапали кожу на спине Иссея, парень схватил двумя пальцами девушку за подбородок и заставил её запрокинуть голову, после чего страстные поцелуи перешли на её шею и оставили на ней заметные следы от губ. Один раз даже приоткрыл рот и почти вцепился зубами ей в шею, но лишь для того, чтобы оставить на безупречно мягкой коже побольше следов и заставить брюнетку дрожать от удовольствия, как осиновый лист в осеннюю погоду. Одну руку Иссей увёл своей же вверх, делая Юму в таком положении беззащитной, а другая рука легла на правую грудь девушки и грубо сжала её, из-за чего Падший Ангел вдруг выгнулась и тихо, но томно, простонала.

Порыв!

Прорычавший от возбуждения и злости, Иссей вернул руки в прежнее положение, затем ухватился пальцами за края жилета и повторил с ним тоже самое, что сделала с его футболкой Юма — порвал. Его губы перешли на ключицу девушки, а обе руки схватились за пышные формы и стали грубо их мять, заставляя брюнетку под собой изнывать от наслаждения и удовольствия, и мёртвой хваткой обнимать его за шею и прижимать к своей груди. Её пальцы зарывались в его шоколадного цвета волосы и сжимали их, доставляя своему партнёру как нестерпимую боль в корнях волос, так и садистическое удовольствие от процесса.

Они рвали друг на друге одежду, превращая её в лоскуты и отбрасывая в сторону. Иссей лишил Юму чёрных сапожек, затем одним взмахом сорвал с неё юбку и погладил подушечками пальцев по намокшему «бутону», заставляя гомункула томно выдыхать и выгибаться в спине от приятного ощущения. Иссей провёл языком по гладкому животу Рейналь, затем добрался до груди и стал посасывать их, прикусывая отвердевшие соски и зализывая их горячим языком. Его руки спустились под основание пышных форм и грубо сжимали их, упругость которых заставляла юношу желать лишь лучшего. Они были мягкими, тёплыми и нежными на прикосновение, как лёгкое пёрышко. В буквальном смысле проглатывая «голодную» слюну, Иссей полностью ушёл в процесс «пробы», а Юма от переизбытка страсти не стала сдерживаться и впилась в его спину ногтями, расцарапывая её до крови. Было больно, но Хёдо это лишь злило, возбуждало и ещё больше распаляло, отчего грубость парня только усиливалась, а всякая робость выветривалась лишь по движению рук Рейналь. Они дарили друг другу боль, но вместе с этим дарили и наслаждение.

Неожиданно Юма толкнула Иссея в плечи и заставила его лечь на спину, после чего девушка приподнялась на локтях и вскоре оседлала юношу. Пошловато улыбнувшись и облизнув влажные и опухшие губы, брюнетка расстегнула молнию на его джинсах и стянула их вниз, после чего возбуждённый фиолетовый взгляд посмотрел на выпирающую в боксёрках выпуклость. Это не оставило в равнодушном состоянии ту, которая желала «этого» даже больше, чем желал Одарённый. Она без всякой жалости схватила её, тем самым вызвав болезненный стон у Иссея.

— Я… Я… Мне сейчас станет… ох… — возбуждённо прошептала Юма и толкнула Иссея снова, не позволяя ему подняться. — Ч… Чёрт!

Разорвав на нём последнюю ткань, девушка забралась на юношу полностью и предоставила ему полностью власть над своим телом. Она не ждала нежностей и прелюдий от Хёдо, и парень это знал, а потому без всяких «Потерпи, будет немного больно» вошёл в неё до основания.

Это вызвало блаженный крик у Юмы, отчего Иссей только обхватил её тело руками и, прижав к своему, принялся толкаться вверх, с каждым разом делая «проникновение» грубым и жестким. Кто из них был хищником, сказать было трудно, потому что оба получали неимоверное удовольствие от боли и фрикций, а монотонные движения «верх-вниз» только добавляли особый привкус, смесь которого состояла из горького и сладкого.

Юма обняла шею Иссея и вцепилась зубами ему в ухо, но не с целью откусить, а с желанием прикусить, после чего её язык зализал следы от зубов. Продолжая двигаться, Хёдо зафиксировал «тугое кольцо» одной руки на поясницы Рейналь, а второй рукой принялся беспрестанно водить по телу девушки, начиная от плеч и заканчивая её упругими бёдрами. Чувствуя боль в затылке, в корнях волос, Иссей закрыл глаза и толкнулся вверх снова, заставляя Юму ещё сильней сжимать его шею в объятиях и волосы на затылке. Ему было в ней очень хорошо — его окружала горячая влага, постоянное сжатие вокруг и ритмичные движения, не оставляющие Одарённого «голодным».