Один к десяти

— За дурака ответишь, понял? Умник тоже. А на счет сектора… Какая блядь сейчас полезет?

— Рассказал бы чего. Из жизни своей деревенской.

— Ладно, уговорил. Помнишь, когда окопы эти рыли, я тебе про колорадского жука рассказывал?

— Как раком по полю ползал?

— Точно. Так вот, хочешь историю про то, как два идиота этого жука травили?

— Давай.

— Было это в прошлом году. Я тебе про Тихонка рассказывал? Вот. Раз отправляет его мать поле картофельное опылить. Заразу в бутылке купила и командирует Тихона. Тот, понятно, за мной заходит. Одному-то ему несподручно. И насос качать, и опрыскивать. А мне идти неохота, ну начинаю мозги полоскать. Спина, мол, болит или еще что-то, не помню, но не хотел идти. Он видит такое дело, говорит: «У меня баклашка чемиргезу есть, выпьем, мол, после работы, а то и на ночь останемся — порыбачим», там пруды кругом. Я прикинул — согласился. Че, думаю, дома сидеть? Короче, своих предупредил, и почапали мы. Удочки еще взяли. Я ведро с разными там причиндалами несу, Тихонок — насос. Приходим, значит. А участок ихний небольшой — соток десять. Ну давай мы готовиться к экзекуции. А жука кругом — тьма. Сходил Тихонок за водой, взял бутылку отравы и вылил ее всю. Я на это как-то внимания не обратил, раз льет, значит, знает, что делает. А мне до фени. Перед этим полбанки разгрузили. Короче, сделали все — полили участок этой гадостью. Уже темнело. Ну догнались мы сивухой и вырубились на хер. И про рыбалку не вспомнили. Просыпаемся на восходе, задубели, как цуцики. Тихонок предлагает костер развести. Я ему — какой костер? Домой пошли. Там и согреемся. Пошли. А через дня два, слышу, шум у Тихонков, мне интересно, что за базар. Прусь к ним на шум. Его предки, как меня увидали, так давай костылять на чем свет стоит. Я никак не въеду, что за дела? А они меня чертыхвостят на все лады. Тут-то Тихонок мне и сказал — сожгли, мол, мы поле ядом. Я сначала не понял, потом дошло. Надо было на ведро воды самую малость отравы влить — колпачок от бутылки, а Тихон весь пузырь захерачил. Вот и вышла передозировка. Хорошо хоть сами в респираторах работали, а то полегли бы на этом участке вместе с жуком. В общем, картошке мандец пришел, окончательно и бесповоротно. И я-то, дурак, знал, как разбавлять надо, а не допетрил тогда, да и чемиргезу мы прилично выпили.

— Вся картошка погибла?

— Ясный палец! Ботва начисто сгорела, а без ботвы че тебе вырастет? Но, что обидно, — жук, козлище, даже по жженым грядкам ползает. И на соседских участках его видимо-невидимо. Ради чего свой участок сгубили?

— Коль? Ну-ка, подожди базарить. — Костя принялся вглядываться в темноту. Валуны перед входом в ущелье иногда ярко освещались мгновенными вспышками молний.

— Ты че там увидал? — почувствовав в голосе друга нотку тревоги, спросил Николай.

— Мне кажется, Коль, что-то между камней передвигается.

— Где?

— Вон там, у самого входа.

Коля тоже стал всматриваться. Очередная вспышка почти ослепила его, а раскат заставил вздрогнуть.

— Ну ты, черт. Нет там никого. Это у тебя глюки. Ты смотри подольше, скоро и горы в пляс, пойдут.

— Да говорю тебе, есть там кто-то.

— Да где, твою мать?

— Меж камней.

— Ну, блин, достал. Дай-ка я по-своему проверю, но если ничего не замечу, пойдешь за куревом, мои промокли на хер.

Николай взял один из небольших валунов в прицел, закрыл глаза, стараясь держать пулемет в неподвижном положении. Через минуту он открыл глаза. Валуна перед прицелом не было. Он был, конечно, но находился немного левее.

— Ну что, Коль?

— Погоди, надо еще раз.

Он проделал подобную манипуляцию несколько раз, и валун, или что-то, скрывающееся за ним, все уходил, забирая левее. Пока вместо него справа не приблизился другой.

— Кость, а похоже, ты прав. Там кто-то ползает, и не один.

— Там же минное поле.

— Угу! Значит, че? А то, что духи вышли на разминирование. А может, от грозы у нас у обоих глюки? Ты вот что, давай дергай на КНП, доложи, а я еще понаблюдаю.

Костя ушел в лабиринт ходов сообщения. Офицеры в это время отдыхали, только лейтенант Лузгин — дежурный — дремал в тамбуре блиндажа, положив голову на стол. Сержант-связист тоже дремал у своего аппарата. При появлении Ветрова сержант и лейтенант встрепенулись.

— Ты что шатаешься по позиции? — спросил Лузгин.

— Мне бы командира роты, товарищ лейтенант.

— А может, самого министра обороны? Я тебе что?

— Мне нужен командир роты, — громко, во весь голос повторил Костя.

— Ты чего орешь?

— Что здесь происходит? — раздался голос Доронина, и он, немного заспанный, вышел из-за полога. — Что случилось? Почему, Ветров, пререкаетесь с дежурным офицером?

Костя проигнорировал вопрос ротного.

— Там, товарищ старший лейтенант, с поста мы с рядовым Горшковым заметили что-то похожее на движение людей по минным полям, слева и справа от Косых Ворот.

— Приснилось поди? — прокомментировал Лузгин.

— А ну помолчи, лейтенант. Иди проверь левый фланг. Продолжай, Ветров.