Один на стене. История человека, который не боится смерти

Несмотря на эти причуды в Кинабалу, Синот восхищенно признает: «Алекс делал довольно крутые вещи». Например, лез лидером длинные участки, на которых нужна высокая техника с минимумом точек страховки. Для одного из выпусков журнала Men’s Journal Синот написал забавный отрывок. Он начинается со сцены у подножия стены и остроумно затрагивает «пузырь Йосемити»:

«Где твоя каска?»

«Ух, у меня нет», – отвечает Алекс, глядя мне прямо в глаза без тени извинения.

«Что ты имеешь в виду? Ты забыл ее в лагере?»

Еще до того, как я задал вопрос, я уже знал ответ.

«Эх, нет. Я имею в виду, что не взял ее с собой вообще».

«Намеренно?»

«Типа того».

Однако перед тем, как разбить лагерь на подвесных платформах, называемых portaledge, Алекс лез лидером ужасающе длинный ключ почти без точек страховки. Синот отдал должное достижениям одаренного скалолаза:

Двумя часами позднее он достиг безопасного места на небольшом карнизе в 45 метрах надо мной. Это было, бесспорно, одно из лучших лидирований, которое я когда-либо видел.

Анкер был прав. Я учился некоторым вещам у Хоннольда. Он привнес в экспедицию нечто такое, чего никто не ожидал. Каждый резкий бросок, от которого отвисает челюсть, каждое нечеловеческое подтягивание, даже каждая ошибка новичка – все это разжигало огонь, который горел в нас, когда мы были в его возрасте. И такой огонь все еще был в нас. Позже, когда мы забрались в спальники на подвешенной платформе, Хоннольду нужно было выговориться. «Знаешь, я чувствую себя слабаком», – признался он. «Как это? – спросил я, – ты же только что сделал самое сумасшедшее лидирование, которое я когда-либо видел. «Я знаю, – ответил он, – но оно испугало меня». Я не должен был так сильно бояться».

Алекс Хоннольд

Конрад Анкер был одним из моих первых наставников. Я всегда восхищался этим парнем не только за его великолепные прохождения, такие как «Акулий плавник» на пике Меру (Meru Peak) в Гарвальских Гималаях, или восхождения с Алексом Лёвом на дичайшие башни вершин в Queen Maud Land (Антарктика), но также за его образ жизни. Конрад называет себя буддистом, он постоянно проповедует и практикует доброту к окружающим и ко всей планете. Несколько лет тому назад он основал в долине Кхумбу школу, чтобы учить шерпов технике альпинизма и скалолазания. Вот яркий пример альтруистического служения Конрада другим людям.

Это Конрад убедил The North Face спонсировать меня, что действительно улучшило мои возможности в скалолазании. Учитывая, что я почти ничего не знал о Борнео, я испытывал психологический подъем, когда Марк Синот пригласил меня участвовать в экспедиции на Кинабалу.

Мы вшестером хорошо общались друг с другом во время путешествия, и это правда, что мы с Марком поладили с самого начала. Это была действительно долгая экспедиция – целый месяц, со 2 апреля по 1 мая 2009 года. Я привык делать дела намного быстрее, например, однодневные подъемы на большие стены в Долине. Во время экспедиции были времена, когда наш вялый прогресс выводил меня из себя. Пять дней спустя, находясь на Low’s Gully, мы толком не продвинулись по стене. Я продолжал задаваться вопросом: почему это тянется так долго?

То, что мы называли «мелкими причудами», возникало между Марком и мной как из-за разницы в возрасте, так и по причине различий в наших стилях лазанья. Когда Марк пытался забрать у меня снаряжение, он делал это так, будто хотел бросить меня в реку, как если бы я не умел плавать. Я предпочитал считать, что могу справиться со своими френдами и карабинами.

Что касается пропуска участков при трении веревки – я всегда так делаю. Это зависит только от того, опасно это на данном участке трассы или нет. Я иначе помню слова Марка по поводу стопперов. На всем маршруте я сомневался в расположении каждого френда, потому что от питча к питчу стена состояла из гранита на нависании. Я думаю, Марк – человек слишком старой закалки.

К примеру, на питче он идет лидером «по дерьму» – скала рыхлая, повсюду живые камни. Сложность примерно 5.7, но Марк завысил ее. Он даже просверлил дырку под шлямбур. Он бы лез тут целую вечность. Я сказал ему: «Парень, это же 5.7. Почему бы просто не пролезть ее? Это будет не так уж опасно, если ты поставишь легкие френды». Он сказал: «Ох, мужик, здесь действительно опасно». Когда Марк установил свой шлямбур, я пролез питч с верхней страховкой почти за три с половиной минуты.

Позже Марк призвал меня к ответу в ситуации, когда хотел, чтобы Джимми Чин снял какую-то сцену, в которой я должен был рассказать, каково это, когда твоим наставником является Конрад. Я отказался. Марк решил, что это означает, что я не открыт своим товарищам по команде. Но тогда мне просто было очень тяжело выступать перед камерой, особенно когда вокруг стояли ребята вместе с Конрадом. Я чувствовал себя так: «Ладно, Алекс, расскажи об этом. Танцуй, обезьянка!» Мне нужно было начать танцевать.