Один неверный шаг

— О'кей, — произнесла женщина, продолжая улыбаться как заведенная. — Сейчас приведу вам Клэя. Вернусь через минуту. — Кухонная дверь снова хлопнула.

Майрон и Уин остались одни. Задний двор оказался крохотным. Здесь были разбиты две цветочные клумбы с яркими цветами и росли два больших куста, которые, похоже, постепенно засыхали. Майрон подошел к забору и глянул на проходившую чуть ниже трассу 280. Машины мчались по четырехполосному шоссе безостановочно. Выхлопные газы, поднимавшиеся в воздух столбом, образовывали такую густую, насыщенную несгоревшими частицами топлива субстанцию, что ее, казалось, можно было потрогать рукой. Сглотнув, Майрон понял, что атмосферная субстанция обладает еще и крайне неприятным вкусом.

— Не нравится мне все это, — неожиданно заявил Уин.

Майрон кивнул. Странное дело: в дверь постучали два незнакомых белых парня. Хозяйка, однако, провела их в дом, не попросив предъявить никаких документов, даже водительских удостоверений, вывела на задний двор и оставила в одиночестве. Определенно здесь происходит что-то неладное.

— Что ж, подождем и посмотрим, чем все обернется, — сказал Майрон.

Долго ждать не пришлось. Восемь дюжих мужчин проникли во двор с трех разных сторон. Двое вышли из кухни, распахнув толчком дверь, трое появились из-за правой стены дома, и еще трое — из-за левой. Все они имели при себе алюминиевые бейсбольные биты, а выражения их лиц не предвещали ничего хорошего. Рассыпавшись по двору, они взяли чужаков в кольцо. Майрон почувствовал, что его сердце забилось в ускоренном ритме. Уин сложил на груди руки; двигались только его глаза.

Эти люди не были ни панками, ни членами уличной банды. Майрон и Уин собственными глазами видели, как несколько минут назад они играли на улице в софтбол или колдовали над жаровней. Мужчины производили впечатление солидных людей, обремененных семьями, — все как один мощные, с хорошо развитыми от тяжелой физической работы мышцами. Больше всего они походили на докеров или грузчиков, работавших на погрузке тяжелых грузовиков. Некоторые держали биты в готовом к замаху боевом положении, некоторые просто несли их на плече, а некоторые легонько похлопывали ими по икрам.

Майрон, щурясь от солнца, спросил:

— Ну что, парни, закончили игру?

Самый мощный из мужчин шагнул вперед. Выпуклый, похожий на средневековый таран живот, огромные мозолистые руки, развитые бицепсы и грудные мышцы наводили на мысль, что ему, казалось, ничего не стоило разорвать на части толстую железную плиту. Его бейсболка «Найк», судя по всему, была шестидесятого, а может, и большего размера, но все равно сидела на самой макушке, словно ермолка. Грандиозный торс обтягивала футболка с логотипом «Рибок». Бейсболка «Найк», футболка «Рибок», подумал Майрон. Что и говорить, странное смешение брендов.

— Игра еще только начинается, придурок.

Майрон посмотрел на Уина, и тот сказал:

— Сформулировано интересное предположение, но слова, в которые облечена формулировка, полностью лишены оригинальности. Что же касается слова «придурок», то оно здесь совершенно лишнее. Так что я его полностью отметаю, но это не мешает мне с нетерпением ждать продолжения разговора.

Восемь мужчин обступили Майрона и Уина со всех сторон. Найк-Рибок, определенно являвшийся лидером этой компании, взмахнув битой, пробасил:

— Эй, Белая булочка, тащи-ка свою задницу сюда.

Уин посмотрел на Майрона.

— По-моему, он имеет в виду тебя, — сказал Майрон.

— Мне тоже так кажется. Однако он не в курсе, что я знаю двенадцать различных способов укрощения сильных парней. — Уин улыбнулся, и у Майрона сжалось сердце. Так случалось много раз. Люди всегда пытались сорвать зло прежде всего на Уине. При своих пяти футах десяти дюймах он был на голову ниже Майрона. Но не это главное. Его изящная внешность, светлые волосы, голубые глаза и нежное, будто фарфоровое лицо пробуждали в душе обывателя худшие чувства и самые дурные наклонности. Уин казался таким тонким и хрупким, что иной задира думал примерно так: стоит только раз ударить этого парня, как он в полном смысле слова рассыплется на части, вернее, осколки, — подобно дешевой фарфоровой кукле. Короче, Уин представлялся слабаком, легкой добычей. А обыватель любит потешиться над слабым.

Уин сделал шаг вперед и оказался перед Найком-Рибоком. Затем, приподняв бровь, изобразил в меру своих актерских способностей дворецкого из фильма «Семейка Адамс», важным голосом осведомившись:

— Ваш титул? Звание?

— Как тебя зовут, Белая булочка?

— Таргуд Маршалл, — ответил Уин.

Упоминание первого афроамериканца, ставшего членом Верховного суда США, в таком контексте не понравилось мужчинам с битами. Начались пересуды.

— Он что — издевается над нами?

— Может, это надо расценивать как расистский выпад?

— А не является ли расистским выпадом прозвище Белая булочка, которым вы меня наградили?

Сказав это, Уин повернулся к Майрону, продемонстрировав ему большой палец правой руки. Если бы они участвовали в школьных дебатах, Уин, без сомнения, заработал бы за подобный ответ очко.

— Ты, случайно, не коп, Таргуд?

Уин нахмурился.