Один плюс один

— Поздравляю, молодой человек! — Профессор лично помог новоиспеченному выпускнику Академии Космофлота выбраться из капсулы. — Вы прекрасно выдержали экзамен. С этого момента вы допускаетесь к полетам.

* * *

Командир открыл глаза. Над ним склонился Генерал, положив руку на выключенный ситуационный имитатор.

— Вы немного погорячились, курсант. Следовало, конечно, сообщить на Землю. Но лично я вас прекрасно понимаю. Такие офицеры нам нужны. Безопасность цивилизации — превыше всего. Экзамен вы сдали и теперь допущены к полетам. Поздравляю!

1987 г.

Холод

Чиано очнулся от холода. Было темно. Все тело ныло после жестоких побоев. Чиано протянул руку и нащупал склизкую поверхность стены. Ну конечно, его бросили в яму. Но ведь он ни в чем не провинился перед тхунами! Каждый день выходил на работу, допоздна таскал тяжелые корзины с рудой, а потом возвращался домой и, поев, тут же засыпал. Он ни разу не ослушался надсмотрщика, ни разу не опоздал, никогда не говорил дерзких слов. И работал — ну, не то чтобы изо всех сил — но и не пытался притворяться больным, как некоторые. За что же его схватили?

Неужели Пино все-таки донес на него?!

Несколько дней назад Пино подошел к нему и сказал:

— Ты знаешь, что твой отец — бунтовщик? Он готовил заговор против наших господ — тхунов, и за это его бросили в яму и скоро сожгут.

— Знаю.

— И ты, наверное, тоже участвовал в заговоре?

— Нет! Как ты мог такое подумать, Пино?! Разве бы я осмелился…

— Ну, даже если ты сам не бунтовщик, ты все равно знал про заговор и не донес об этом.

Чиано задрожал. Однажды ночью, случайно проснувшись, он действительно слышал, как отец совещался со своими товарищами. Они что-то говорили об оружии, о восстании, а дальше Чиано не разобрал, но все равно понял, что отец готовит заговор. Чиано тогда очень испугался, но решил молчать. Ведь он мог и не проснуться, и тогда бы ничего не услышал. Кто об этом узнает? И Пино не мог знать — он только догадывался. И все же…

— Не бойся, я тебя не выдам, — улыбаясь, сказал Пино. — Десять пеко — и я буду молчать.

— У меня нет десяти пеко, — пролепетал Чиано, и тут же поспешно добавил:

— И вообще, я не знал про заговор. Отец мне ничего не говорил.

— Почему же ты тогда дрожишь?

— Холодно, — нашелся Чиано.

— Смотри, в яме будет еще холоднее. Ну так что?

— У меня нет денег. И вообще я ни в чем не виноват, — твердо сказал Чиано.

— Ну, как знаешь. Потом поздно будет, — и Пино ушел.

Прошло несколько дней, и Чиано почти забыл о том разговоре. Пино его небось просто запугивал. Хотел денег выманить. Ха! Нашел дурака!

Но сегодня утром, едва Чиано явился в карьер, его схватили и стали спрашивать, что ему известно о заговоре отца. Чиано кричал, что ничего не знает; тогда его стали бить. Били до тех пор, пока он не потерял сознание. И вот он в яме.

Холод пробирал до самых костей. В яме было сыро, на дне стояли лужицы воды. Чиано с трудом поднялся и стал приседать, стараясь согреться. Тело ныло, острые камешки царапали босые ноги. Вскоре Чиано устал и снова сел, привалившись к склизкой стене. Даже воздух здесь был затхлый, с кисловатым запахом. Чиано знобило. Может, рассказать тхунам правду? Отца все равно схватили, его уже не спасти. Нет. Тогда они станут спрашивать, почему он не донес сразу, и ему будет нечего ответить.

А может, сказать им про Пино? Что он вымогал у него деньги, а потом оклеветал? Да, так и надо сделать! Это единственный шанс. Если тхуны ему поверят, то его отпустят, а Пино не поздоровится. Он ведь их обманул! И тогда Пино самого бросят в яму. Чиано даже улыбнулся при этой мысли.

Вот только отца жалко. Но он сам виноват — зачем устраивал заговор против тхунов? Было уже много заговоров, и каждый раз тхуны все узнавали заранее, или просто побеждали — и заговорщиков сжигали. Тхунов нельзя победить. Их стальные панцири и прозрачные шлемы неуязвимы для пуль, и оружие у них сильнее, и вообще, они всегда были господами, а чики — их рабами и слугами. Правда, отец говорил другое. Он говорил, что тхуны прилетели на Чику с другой звезды двадцать лет назад. Тогда была большая война, но тхуны победили. И с тех пор властвуют над Чикой.

Но это, скорее всего, сказки. Сколько Чиано себя помнит, тхуны всегда были господами, а чики — их рабами. И ни одним заговорщикам не удалось победить тхунов. Значит, бороться с ними бессмысленно. Надо покориться и выполнять все их приказы. Тогда лет через десять тебя, возможно, сделают надсмотрщиком. А надсмотрщику и платят больше, и работа у него легкая — знай себе подгоняй других; и боятся его все… А заговоры устраивать — верная смерть. И зачем отец в это дело ввязался? И ему, Чиано, теперь тоже выкручиваться приходится. Только бы тхуны ему поверили! Только бы выбраться из этой вонючей ямы! А Пино — на его место.

Небо над головой начало светлеть, но теплее пока не становилось. У Чиано зуб на зуб не попадал; ступни ног посинели от холода и уже ничего не чувствовали. Наконец наверху послышался шум, и в яму спустили лестницу.

— Вылезай, — хмуро сказал сторож.