Один современный миф

Вода — это глубины бессознательного, в которые проник луч света из сферы сознания. Танцующий диск, рыбий глаз плавает не в небе, а в темных глубинах внутренней и низшей сферы; он порождает солнце, освещающее мир; это — Ихтис (Рыба), Непобедимое Солнце (Sol Invictus); вечно открытый глаз, отражающий взгляд созерцателя и представляющий собой личностную, самодовлеющую, независимую Всеобщность; округлость (rotundum), выражающая целостность Самости — Самости, которую можно отделить от Божества только на уровне понятий. Как «Рыба» (Ichtys), так и «Новое Солнце» (Novus Sol) — это аллегорические названия Христа, представляющие, наряду с «открытым глазом», Божественность. Луна и Солнце являют собой божественную Мать и ее Сына-возлюбленного, что еще сегодня можно наблюдать во многих церквах.

Видение летающей тарелки, явившееся Анджелуччи, не отступает от старого правила и развертывается в небе; фантазии Анджелуччи явно связаны с небом, а его космические друзья зовутся звездными именами. С первого же взгляда в них легко распознать если не античных богов или героев, то по меньшей мере ангелов. Автор поистине достоин собственного имени: если его жена, урожденная Борджанини, происходит, по его собственному мнению, из зловещей памяти рода Борджа1, то сам он — судя по фамилии — ангелоподобен, и возвещая, в духе элев-

1) Из итальянского рода Борджа (испанского происхождения) вышли известный своим развратом папа Александр VI (Родриго Борджа, 1431— 1503; понтификат 1492-1503) и его столь же одиозные дети: Чезаре (1476-1507) и Лукреция (1480-1519). Образ последней выведен в драме Гюго «Лукреция Борджа» и одноименной опере Доницетти.

синских мистерий, бессмертие, является новым Орфеем1, избранным богами специально с целью посвятить мир в «мистерию» НЛО. Если имя и фамилия автора выдуманы специально, о них можно сказать: è ben trovato2. Но если это его подлинные имя и фамилия, неизбежно возникают вопросы. Сегодня уже нельзя безоговорочно предполагать, что имени присуща непреложная магическая сила; в противном случае супруге Анджелуччи (или его аниме) пришлось бы приписать значимость противоположного, зловещего порядка, а это подорвало бы наше доверие к наивности и интеллектуальной ограниченности нашего пророка и заставило бы признать, что тут не обошлось без лукавства в итальянском духе. Но сфера бессознательного, обладающая природным коварством, способна делать то, что не по плечу сознанию: «то, чего не может сделать дьявол, делает женщина».

Как бы то ни было, книжка Анджелуччи сама по себе — сочинение наивное, и именно в силу своей наивности она широко выявляет бессознательный фон, скрытый за феноменом НЛО. Вот почему она наилучшим образом отвечает потребности психолога. Процесс индивидуации, столь важный для современной психологии, выражен здесь с максимальной ясностью, в символических формах, которые автор, в соответствии со своим неразвитым менталитетом, воспринимает конкретно. Вся книга в целом удивительно удачно подтверждает наши соображения, изложенные выше.

Здесь осуществлено сближение двух различных древнегреческих культов: культа Диониса Загрея («Великого ловчего»), основателем которого традиционно считался Орфей, и культа богини плодородия Деметры и ее дочери Персефоны, обряды которого разыгрывались в Элевсине, близ Афин. Общим между этими культами является то, что оба они имеют отношение к мифологическому представлению об умирающей и воскресающей природе.

Часть итальянской поговорки: se non è vero, e ben trovato: «если и не правда, то хорошо придумано».

Когда настоящий эпилог был уже в печати, я ознакомился с книгой Фреда Хойла «Черное облако»1. Автор книги — не кто иной, как профессор Ф. Хойл (Hoyle), всемирно известный астроном; его перу принадлежат выдающиеся труды «Природа Вселенной» (The Nature of the Universe) и «Границы астрономии» (Frontiers of Astronomy), которые я читал в свое время и которые представляют собой блестящее описание последних, к моменту их выхода в свет, достижений астрономии. На основании этих книг можно заключить, что их автор наделен богатым и смелым мышлением. То обстоятельство, что этот же автор обратился к научной фантастике, показалось мне любопытным. Сам Хойл в предисловии к книге характеризует ее как забавную, шуточную историю, и с самого же начала предупреждает читателя, что суждения его героя, гениального математика, нельзя идентифицировать с его собственными суждениями. Естественно, умный читатель никогда не совершит подобной ошибки (впрочем, мы к этому еще вернемся), но он обязательно задастся вопросом: во имя чего автор обращается к проблеме НЛО?