Один триллион долларов

– Поначалу, – объяснял Маккейн, – мы учредим новую компанию. Назовем ее, скажем, Fontanelli Power.Уставная цель – торговля электроэнергией. В Европе самое позднее через четыре года этот рынок будет либерализован, так что речь идет о перспективной отрасли. В качестве уставного капитала мы внесем наши различные электростанции, так что они будут принадлежать в будущем Fontanelli Power,акции которой станут принадлежать Fontanelli Enterprises,так что в отношениях владения де-факто вначале ничего не изменится.

Учреждение Fontanelli Power Limitedбыло делом простым, его оформили в несколько дней. В принципе произошло не что иное, как выделение маленькой части существующей фирмы под новым именем. И с собственным фирменным логотипом, эскизы которого недорого сделало одно рекламное агентство из Нью-Йорка, в котором Fontanelli Enterprisesбыло акционером.

– Теперь второй шаг. Мы объявляем, что Fontanelli Powerвыходит на биржу. Это несколько хлопотнее, поскольку придется выполнить множество юридических предписаний, но прежде всего надо в преддверии введения на биржу пробудить интерес вкладчиков. Что с учетом имени Фонтанелли не будет проблемой.

Всю юридическую часть обеспечивали юристы фирмы, и в обсуждениях появились понятия

биржевой проспекти новая эмиссия,которые Джон себе пометил, чтобы впоследствии почитать об их взаимосвязи. Рекламное агентство разработало рекламную кампанию, которая в итоге не понадобилась, поскольку на основе газетных сообщений к акциям Fontanelli Powerи так возник непомерный интерес.

– Мы выбросим на рынок лишь маленькую часть акций. Скажем так, пятнадцать процентов. Поскольку акции из-за этого будут превышены…

– Будут что? – спросил Джон, которого раздражала китайская грамота биржевого языка.

Маккейн снова взялся поучать его.

– Заявок на покупку подано больше, чем будет выставлено на продажу акций. Мы разделим акции на лоты, что лишь обострит жажду тех, кому они не достанутся. Следите внимательно.

Цена акции при эмиссии составляла 28 долларов. Уже к концу первого дня торгов курс был 59 долларов, а через неделю он подскочил до 103 долларов.

– Вы видели, что произошло? У нас все еще 85 процентов Fontanelli Power,но эти 85 процентов теперь стоят больше, чем вся фирма до выставления на биржу. Таким образом, наше введенное состояние, пусть всего лишь на бумаге, но совершенно легально и в соответствии с правилами игры на бирже, за неделю утроилось.

Джону все это показалось сюрреальным.

– И теперь мы продадим все? – попытался отгадать он.

– Вот уж нет. Это было бы безумие: как только мы выбросим на биржу остальные акции, предложение превысит спрос и обрушит цену.

– Значит, это только видимость состояния?

– Что значит видимость? Ваш триллион существует тоже лишь в форме магнитных импульсов в компьютерах банков. Ни один из этих банков не был бы в состоянии выплатить вам все наличными деньгами.

– Но какая нам польза с того, что наша фирма стоит в три раза больше, чем на прошлой неделе, если мы не можем обратить ее стоимость в деньги?

Маккейн хитро улыбнулся:

– Очень просто. До сих пор мы покупали фирмы и платили за это деньги. Теперь мы сможем забирать фирмы, в обмен предлагая акции Fontanelli Power.Нам придется лишь следить за тем, чтобы у нас оставался 51 процент, тогда мы сможем контролировать предприятие. Этот маневр позволяет нам получать в нашу собственность фирмы за деньги, которых вообще нет.

Джону пришлось попросить дополнительных разъяснений, и Маккейн нарисовал ему схему действия этого приема в блокноте.

– И правда, – с трудом поверил Джон.

– Эти правила как будто созданы для нас, – сказал Маккейн с нескрываемым чувством победы. – А скоро будет еще лучше.

– Это как?

– Намного лучше. Мы учредим свой банк.

* * *

Через год существования Fontanelli Enterprisesиз слияния нескольких банков, которые Маккейн скупил главным образом в Средиземноморском регионе, возник Banco Fontanelli di Firenze,крупнейший частный банк с резиденцией во Флоренции.

Поскольку имя Фонтанелли в сознании общественности ассоциировалось с непостижимой суммой триллион долларов, это известие прозвучало так, будто Banco Fontanelli –крупнейший в мире банк. На самом деле в момент его создания он занимал приблизительно четырехсотое место. Сам Джон Фонтанелли имел в собственном банке довольно скромный счет – по сравнению с его счетами в американских и японских банковских гигантах, – но это обстоятельство никогда не становилось достоянием гласности, поскольку частные банки подлежали лишь ограниченной документальной прозрачности. Для «человека с улицы» Банк Фонтанелли располагал капиталом свыше триллиона долларов и невольно вызывал доверие. Многочисленные крупные вкладчики приняли решение в его пользу. Уже через несколько недель Банк Фонтанелли занимал 130-е место, неудержимо стремясь вверх.