Один в поле воин

– Знаете, господин Сапожников, иногда это действительно бывает интересно, – призналась Марина Викторовна. – Некоторым личностям очень полезно дать понять, что они никто и что с государственными требованиями шутки плохи. Но всё-таки в основном у нас работа бумажная… и довольно скучная. Готовить отчёты, отвечать на запросы, посылать запросы, выдавать справки, проверять отчёты опекунов. Но я же понимаю, что эта рутина необходима… и потом, не вечно же мне этим заниматься. За три года я доросла до старшего инспектора, и впереди перспективы очень хорошие. Честно говоря, я не собираюсь до пенсии в опеке сидеть.

– А куда собираетесь?

– С будущего года обещают взять в городской Департамент образования, – поделилась сокровенным Марина Викторовна. – На должность начальника сектора, но дальше всё от меня будет зависеть. Любовь Николаевна и сама будет подниматься, и своих людей продвигать… и тут главное не зевать… ну и не подставляться, конечно.

Кто такая Любовь Николаевна, Саня выяснять не стал – скучно.

– Вам бывает жалко детей, которых вы забираете от родителей и отправляете в детдом? – перешёл он к нескучному.

– Знаете, я об этом как-то не слишком думаю, – слегка улыбнулась она. – В большинстве случаев условия в семьях ужасающие, в детдоме, по крайней мере, будет регулярное питание, дети будут под присмотром. А если каждого жалеть и вникать в обстоятельства, то свихнёшься. Мне это надо? У меня своя жизнь!

Сане стало противно. Он-то думал, что эти опечные тётки – злобные садюги, которым в радость чужие слёзы. Такую садюгу можно ненавидеть, можно презирать. А оказалось – им просто всё равно. Что детьми заниматься, что картошкой, что железками… просто работа, чтобы зарплату получать и заниматься этой самой своей жизнью.

– А что по жизни любите? – поинтересовался он.

– Ну и вопросик… – усмехнулась Марина Викторовна. – Много чего люблю. Кошек вот, например. Особенно ангорских. Ещё рыбок, у меня с детства аквариум, я это дело серьёзно изучила, на тематических форумах общаюсь. Мужчин люблю, если вы про это. Особенно Вадима. – облизнула она губы и вновь скользнула взглядом по наручным часикам. – Готовить люблю. И ещё фитнес нравится…

– Понял, – кивнул Саня капитаном Сапожниковым. – Ну что же, Марина Викторовна, я рад нашей встрече. Надеюсь, вы сделаете правильные выводы относительно семьи Снегирёвых. Что касается вас… – он на миг задумался, вспоминая, как по фильмам завершались такие беседы. – Что касается вас, то наша служба будет иметь вас в виду. Надеюсь, вы понимаете, что такое государственная необходимость? И если нам потребуются некоторые ваши услуги… по вашей работе, я имею в виду, то вы ведь не откажетесь?

Наверное, мама сейчас могла бы им гордиться. Актёрские гены! Сыграть взрослогоэфэсбэшника, и так, чтобы эта стервозная тётка ему поверила!

От радости он даже не сразу обратил внимание: что-то изменилось. А между тем кошка Муся стремительно соскочила с его колен и понеслась из кухни в коридор. Секундой спустя оттуда послышался лязг дверного замка.

Марина Викторовна охнула:

– Блин! Он же после девяти должен был! – и как-то по-новому посмотрела на капитана Сапожникова, очень химическим, растворяющим взглядом.

А потом в коридоре послышались гулкие шаги, резко отворилась дверь кухни, и на пороге появился он. Тот, кто пришёл не вовремя.

– Что за дела? – произнёс он удивленно, и тут же густой его бас налился возмущением. – Что за хрень? Мариша, это кто? Что за сопляк? Ты уже малолеток начала к себе водить?

Саня точно с лестницы рухнул. Такое с ним случилось прошлым летом, у Овсянниковых, когда спускался с чердака, и с левой ноги его слетел тапок. Потянулся за беглецом, потерял равновесие – и проехался задом по всем ступенькам. Было больно и обидно.

Он растерянно посмотрел на вошедшего. Высокий, жилистый, чёрные волосы коротко подстрижены, чёрный галстук на белой рубашке с длинными рукавами похож на змею, готовую плюнуть ядом.

– Вадим! – недокрашенные губы Марины Викторовны скривились в жалкой улыбке. – Я тебе сейчас всё объясню! Это не то, что ты думаешь! Это товарищ из органов…

Только тут Саня осознал очевидное: показка же только на неё настроена, а Вадим, которого она любит наряду с аквариумом и готовкой, увидел правду: белобрысого загорелого мальчишку, с ногами забравшегося на табурет. И сейчас мысли у него бешено скачут под черепной коробкой: кто это? откуда? зачем?

Пришлось спешно накидывать иллюзию и на него. Тут уж не до жиру, тут некогда заниматься тонкой подгонкой. Достаточно, чтобы увидел высокого блондина в строгом костюме… черты лица без разницы, тембр голоса тоже пусть будет каким угодно.

– Ваши документы, гражданин! – подбавил он строгости в голос капитана Сапожникова.

– Я тебе, козлина, сейчас такие документы покажу! – взревел Вадим и кинулся на капитана.

Наверное, этот Вадим хорошо умел драться – скорость что надо, и не переключись Саня на другой темп времени – заросшие рыжими волосами руки непременно сцапали бы его. Впрочем, нет, прошли бы над головой – Вадим же метил в наскоро слепленную показку, которая гораздо выше.