Один в поле воин

– Ну ты вспомни Гошку! – вмешался Саня. – Какой же он людоед? Людоед стал бы так с Егоркой возиться? Книжки с ним читать, одежду его стирать, ведро за ним выносить?

– Не знаю! – опустила голову Лиска. – Но я уверена, что из первого правила не должно быть исключений. Из второго ещё ладно, с кем ни случалось… но если убил… устроил волшебством инфаркт…

– А если не волшебством? – хмыкнул Дима. – Если бы он просто сумел выхватить у этого перца автомат и засадить по нему очередью? Тогда тоже из «Волнореза» гнать?

– Тоже! – твёрдо заявила Лиска. – Без разницы, волшебством, не волшебством. Убил – значит убил.

– А между прочим, такого правила нет! – заметил Дима. – Значит, ты сейчас тоже не по правилам судишь, а по своим понятиям. Значит, так можно? Но если можно, то почему именно по твоим понятиям? У меня тоже понятия есть, и у Саньки, и у любого из наших! И как разобраться, чьи правильнее? Вот прикинь, Гошка бы у нас в «Ладони» был, и такое бы случилось… и наши решили бы разобраться не по правилам, а по совести… ты уверена, что мы бы его выгнали? Что большинство было бы за? Между прочим, вспомни, как на Клязьму ездили, Санькиного брата выручать. Вот представь, Лёха решился бы тогда на штурм, и мы пошли бы в тот дом… и получилось бы так же, как у волкодавов. И я бы там замочил волшебством какого-нибудь главного гада… и потом со мной была бы разборка в отряде. Ты бы вот как проголосовала?

Да, это был удар ниже пояса. Вместо ответа Лиска уткнулась лицом в ладони, и плечи её затряслись. Дима, похоже, сам испугался такого эффекта и растеряно взглянул на Саню.

А того осенило: да он же ничего не знает! Он без понятия о Лискиных чувствах, потому что разве можно её заметить, когда рядом Аня? Стройная, кареглазая Аня, с ямочками на щеках! Только вот для Аньки он то же самое, что и Лиска для него – то есть просто друг. Не меньше, но и не больше. А не просто друг для неё – Костенька Рожков… наверняка, Дима не случайно так на этого юного наркомана наезжал – тогда, в штабе, когда игрались в новую инквизицию. Ревность – она и в Африке ревность.

Ну успокой уже её! – показал он Диме взглядом, и тот понял. Неловко прикоснулся ладонью к её локтю, погладил, забормотал что-то неразборчивое ей в ухо.

– Знаете что, – решил Саня, – давайте уже закроем тему? Ну хотя бы на сегодня. А то ещё перецапаемся. Давайте о чём-нибудь позитивном. Вот скажи, Лиска, ты мой диск с роликами уже посмотрела?

…Саня тряхнул головой. Не время предаваться воспоминаниям, пора уже идти общаться с милой старушкой.

А та и впрямь оказалась ничего себе. Вовсе не Гингема с книжной картинки. Нос не крючком, и никаких бородавок. Полноватая, седенькая, в очках, волосы уложены в сложную причёску – даже чем-то напоминает бабу Люду. Хотя, если присмотреться внимательнее… Не было у бабы Люды такой складки под нижней губой, и взгляд не был таким колючим, и вязать она не умела, а эта – с клубком и спицами.

Он пристроился на низенькой табуретке слева от телевизора. Сперва хотел сесть на диван, но тут же сообразил: а вдруг старуха заметит, как тот прогнётся под ним? Волкодавовские ребята вот не подумали про снег на ботинках – и получили по полной. Он будет умнее. Тётя Галя Саню, конечно, не увидит и не услышит, но и никаких следов его присутствия заметить не должна.

Что ж, пора за работу. Не будем рваться в воду, не зная броду. Будем аккуратно, внимательно… точно на контрольной по алгебре. Сперва изучим бабулю по полной. Начнём с цветка эмоций. Так-так… Спокойствие как лепестки полевого василька… хотя кое-где желтеет тревога… и клубится сизым грозовым облаком тоска… или смешанная с тоской обида, а по краям этой тучи проскальзывают алые огоньки злости, и ещё что-то странное, по оттенку вроде сгнившего яблока… удовольствие? злорадство? ехидство? Саня не мог этого понять, но чувство было неприятное, точно взял это самое гнилое яблоко, а оно растеклось вонючей жижей, и руки теперь придётся мыть с мылом.

Затем он начал сканировать её мозги – точь-в-точь как в метро с Мариной Викторовной. Слегка прикоснуться, отдёрнуть волшебство… послушать отзвук. Никаких мыслей так прочесть нельзя, да Саня и не стремился. Тут главное – подстроить под неё иллюзию, чтобы у тёти Гади и тени сомнения не возникло.

Всё, подготовка завершена, пора и к делу. Сейчас настроиться самому, войти в образ. Вот как раз и момент подходящий.

Фильм – да, это было что-то старое советское, где актёры больше поют, чем говорят – закончился бравурной музычкой, потом пошла заставка Первого канала и началась программа новостей. Президент Российской Федерации В. В. Путин требовал от региональных руководителей уделять пристальное внимание социальной сфере. А потом он прищурил глаза, оперся обеими руками на полированную столешницу и произнёс строгим голосом: