Одиннадцатое правило волшебника, или Исповедница

Посреди рассыпанного магического песка, который по наружному краю был окружён травой, лежал камень. Сидя скрестив ноги на клине этого камня, Ричард оглянулся на Никки, которая стояла позади и, сложив руки, следила за тем, как он выводит магические заклинания.

— Ты должен оставаться абсолютно бесстрастным. Ты строишь заклинания, а не занимаешься любовью с женщиной.

— О-ой. А я думал, что мне нужно… Ну, не знаю…

— Впасть в экстаз?

— Да нет же, я имею в виду проникнуться некой связью с моим Даром, каким-то видом нервного возбуждения или впасть в транс… или что-то ещё.

Её голубые глаза медленно разглядывали последние составные элементы.

— Некоторые люди любят примешивать в элементы эмоции во время прорисовок форм заклинаний, поскольку им нравится чувствовать порыв их сердечного биения, свои складки на напряжённом животе, или как бегают мурашки по коже — ну и прочие подобные ощущения — но в этом нет абсолютно никакой необходимости. Напыщенная театральность. Они считают, что должны стонать и раскачиваться, пока они занимаются этим.

Её глаза обратились на него, а брови изогнулись, выражая насмешку.

— Если хочешь, могу показать, как. Тогда эта наша затянувшаяся ночь может стать немного забавней.

Ричард понимал, что этой придирчивой методологией, она всего лишь пытается показать то, что у него выходит, заставляя его почувствовать всю глупость в подмешивании мелких предрассудков в те вещи, которым она пытается его научить.

Это был тот тип уроков, какой Зедд имел обыкновение использовать, тот вид уроков, которые вдалбливались и которые не смогли бы быть забытыми, как это часто случается с неопределёнными ответами.

— Некоторые люди предпочитают оставаться нагими всякий раз, когда они рисуют формы заклинаний, — добавила она.

— Ну, уж нет, спасибо. — Ричард прочистил горло. — Я могу обойтись без стонов, и своего сердцебиения, и мурашек на коже, и даже необходимости обнажаться, пока я буду рисовать.

— Я так и знала, что ты пойдёшь этим путём. Именно поэтому, я никогда не предлагала подобные дополнения к основам, — она жестом указала на рисунки на песке. — В любом случае, ты невольно ощущаешь что-нибудь, на что существенно влияет и твой Дар. Формы заклинаний исполняют своё предназначение, пока ты придаёшь им правильные элементы, в правильной очерёдности, добавляемые в нужной временной последовательности. Не беспокойся, ещё будут такие вещи, тем не менее, когда тебе придётся рисовать их абсолютно голым, — добавила она.

Ричард знал о тех формах заклинаний. Он не любил задерживаться на них больше, чем они того требовали.

Никки слегка вздёрнула головой, внимательно и критически разглядев угловатые сдвоенные линии, которые он выводил.

— Отчасти, как делать хлеб. Если ты добавляешь правильные ингредиенты, правильным способом, с тестом происходит то, что должно происходить. А то, что ты будешь трясти и перемешивать тесто — не поможет ему подняться или тем же самым не поможет испечься хлебу.

— Угу, — сказал Ричард, вернувшись к выведению рисунков пальцем по магическому песку и прорисовывая дугу вокруг угловатого элемента. — Точно так же, как хлеб. За исключением того, что если ты сделаешь это неправильно, это может убить тебя.

— Хорошо, пусть будет хлеб, который будем считать тем, что может убить тебя, — рассеянно пробормотала она, поглощённая тщательным наблюдением за его действиями и подалась вперёд так, словно помогала ему изогнуть линию правильно.

Никки представилась возможность перевоссоздать некоторые из тех элементов, что он сейчас выводил из книги, которую Бердина принесла им, когда они пребывали в гробнице Паниза Рала. Некоторые из форм заклинаний были разбиты на части и схематически представлены в книге.

Для других, знания Никки и опыт вносили неоценимый вклад, позволяя ей вывести некоторые из оставшихся частей, основываясь исключительно на текстовом описании. Таким образом, она смогла воссоздать всё необходимое.

Ричард переживал, что книга давала неполную иллюстрацию всего того, что было необходимо для действа и по поводу того, что Никки могла бы их вывести неправильно. Она дала понять ему, что у ни8х достаточно много вещей, как раз о которых действительно и нужно волноваться, но было кое-что особенное, что не относилось к этому роду переживаний.

Для Ричарда всё это было ещё и испытанием на практике, шансом воспользоваться теми вещами, которые он штудировал днём и ночью перед призывом, вызовом, который должен состояться, который перенесёт его в мир мёртвых. Конечно, у них нет шкатулок, но, как только шкатулки были введены в игру, появилось предостаточное количество подготовительных мероприятий и действий, которые могли осуществляться и без их наличия.

Те мероприятия, если учитывать, насколько они опасны, вовсе не были чем-то, чего Ричард ждал с нетерпением, но у него не было никакого выбора. Если он хочет вернуть Кэлен и, наряду с ней, всё остальное, чего он стремится достигнуть — то перед ним представали те вещи, которые он просто обязан был пройти, невзирая на то, насколько они страшили его.