Одиннадцатое правило волшебника, или Исповедница

Хотя он был не таким огромным, как некоторые из других массивных игроков, тем не менее, он был здоровым высоким мускулистым мужчиной, но без той горы мышц, какими обиловали некоторые из громил — грузных быкообразных верзил. Его телосложение гармонировало правильной пропорцией.

Продолжая пристально разглядывать его, Кэлен внезапно спохватилась, что кто-нибудь может заметить её взгляд, прикованный к нему. Она почувствовала, как её лицо залилось краской.

И всё же, она продолжала смотреть. Не в силах оторваться. В первый раз ей представилась такая возможность хорошо разглядеть этого человека. Каким-то образом, она знала, что он будет выглядеть именно так.

Не исключено, что этот образ сложился в её воображениях и мечтаниях. Холодный первый день зимы неожиданно показался ей тёплым.

Она задалась вопросом, кем же приходился по отношению к ней этот человек. Она попыталась обуздать разыгравшееся воображение. Она не осмелилась мечтать о том, чему не суждено сбыться.

В то время, как ключевой игрок другой команды хохотал, мужчина с серыми глазами выжидающе стоял перед судьёй, устремив свой пристальный взгляд на коллегу из команды противника.

Как только она увидела этот пёстрый узор команды, она сразу поняла, что солдаты отнесутся к этому, как к пустой браваде.

Пёстрые узоры создавали внешний вид подобный тому случаю, когда, если человек выглядит внешне неестественно, то если даже и выжил, то был жестоко наказан отчасти за наглость, отчасти за подстрекательство.

Маскировка лица была лишь одной стороной медали, но ко всему остальному имела ещё какой-то смысл. Он сильно рисковал собой и своей командой, представив их в подобном вызывающем виде.

Было ясно, что, отметив себя стрелами молний, он преследовал цель, чтобы никто не мог не заметить того, что он является ключевым игроком, чтобы направить средоточие и внимание другой команды на себя. Она не могла представить, зачем он решился на такое.

Следуя примеру своего лидера, вся без исключения команда, что стояла без макияжа — начала хохотать. К ним присоединилась толпа, хохоча, освистывая и окрикивая раскрашенных игроков, в особенности их ключевого со стрелами молний.

Кэлен абсолютно не сомневалась, что не было опасней той ошибки, чем пытаться высмеивать этого мужчину.

Игроки разукрашенной команды, словно сделанные из камня, продолжали выжидающе стоять, в то время, как толпа вошла в раж хохота и насмешек. Другая команда выкрикивала колкости и оскорбления.

Некоторые из бродячих лагерных женщин начали бросаться всяким мусором: куриными костями, гнилой едой и даже грязью, если ничего не находили под рукой.

Игроки другой команды перешли на выкрикивание таких непристойностей в адрес человека с изображением молний, которые вынудили Кэлен рассеянно прикрыть уши Джиллиан, прижимая её голову к своей груди.

Она укутала Джиллиан своим плащом. Она не знала, как всё будет разворачиваться, но знала наверняка, что эта игра — зрелище не для девочки.

Ключевой игрок с парными стрелами молний стоял с ничего не выражающим взглядом, который никак не раскрывал его реакции на происходящее.

Это напомнило Кэлен себя, когда она надевала маску равнодушия, оказываясь перед лицом явно ужасных провокаций, и своим бессмысленным взглядом никак не проявляла того, что творилось внутри.

И всё же, в спокойном поведении этого мужчины Кэлен читала взведённую ярость.

Он никогда не оглядывался в её сторону — его пристальный взгляд был сосредоточен на ключевом команды противника. Но когда она разглядела его всего, его лицо, даже сплошь покрытое рисунками, когда заметила, как он держится, когда разглядела его в подробностях, не в силах оторвать взгляд… её колени подкосились.

Коммандер Карг, следуя со стороны поля, прокладывал свою дорогу через ряды охранников, дабы присоединиться к Императору Джеганю. Добравшись до цели, он сложил руки на груди, явно не переживая по поводу того, какой галдёж поднялся из-за его команды.

Кэлен отметила, что Джегань не смеялся наряду со всеми остальными. Он даже не улыбался. Коммандер и император приклонили головы поближе друг к другу и вели беседу, слов которых Кэлен не могла разобрать в этом хаосе насмешек, хохота и непристойных оскорблений, выкрикивающим толпой.

В то время, как Джегань и коммандер Карг продолжали беседу, другая команда затеяла танец вокруг поля, задрав руки, принимая одобрительный вопль толпы, словно они только что прибавили очко своей команде. Они стали героями, ничего не совершив.

Эти солдаты, преданные догматическим верованиям, мотивировались ненавистью. Они воспринимали любое проявление индивидуальности, как высокомерие, веру — неправедностью, а подобную пристрастность — как притеснение.

Кэлен вспомнились слова Джеганя: «Братство Ордена наставляет нам, что быть лучше кого-то, значит быть хуже всех».

Люди искренне верили в подобную догму, и потому они ненавидели этих мужчин, посмевших выделиться, считающих себя лучше других. Но вот странность — они пришли увидеть, какая из команд одержит победу, увидеть людей, что окажутся лучше других.