Одиночество героя

Климов подумал, что за три года, которые он отсутствовал, Москва еще изменилась к худшему. Не надо было возвращаться. Из нормальных людей в ней остались одни пенсионеры. Хочешь отдохнуть душой, пойди спозаранку на любую помойку, там они роются в кучах мусора, выдергивают железными крючками лакомые куски, недоеденные молодыми хряками. Все остальные, кто хранил в себе человеческое естество, либо переродились, наглядевшись телевизора, либо сбежали, либо их перебили. Климов не удивлялся: к этому все и шло.

— Тебе ее разве не жалко? — спросил он безнадежно.

— Ольку? А чего жалеть, она сама… — Букина поглядела с вызовом, но в прекрасных очах засветились слезы. — Отпустите меня, пожалуйста! Не знаю, кто вы, чего добиваетесь, но если Звонарь пронюхает, как я тут с вами… Мне хуже будет, чем ей.

— Ребят этих, которые сторожат, знаешь?

— Они тупые.

— Ты с ними знакома?

— Еще бы. Леху и Вована… Они же по контракту раз в неделю бесплатно обслуживаются.

— Вот и хорошо. Сейчас пойдем за Олей, я ее с собой заберу. Поможешь управиться!

— Вы с ума сошли! — слезы высохли, в очах такой ужас, как если бы заглянула на мгновение в загробное царство. — Они нас на кусочки изрубят и собакам скормят.

Климов взял ее руку, перенял на себя ее страх. Передал ей чуточку лесной, успокоительной праны и своей веры. Он верил, что любое падшее существо можно заново очеловечить, если приложить старания. Но ответного толчка не почувствовал. Наверное, не настроился как следует.

— С тобой ничего не случится, — сказал он. — С этой минуты ты под моей защитой. Тебе никто не причинит вреда — ни твоя тезка, ни сам черт с рогами. Посмотри мне в глаза.

Букина посмотрела и увидела блеск, который ее ослепил. В ее сердце тоска смешалась с прозрением. Похоже, за ней пришел тот, кого она уже не надеялась дождаться.

— Вы не обманываете?

— Нет. Через день или через год обязательно вернусь за тобой. Знаешь, почему?

— Почему?

— Мне хочется с тобой переспать.

Он выпустил ее руку, и Букина поникла, пригорюнилась, словно очнулась от сладкого сна. У нее не осталось сил сопротивляться. Этот удивительный мужчина властен делать с ней, что захочет, но она не знала, кто опаснее — прежние мучители или новый хозяин.

Климов отвел ее в гостиную, где продолжал гулять молодняк, велел ждать, а сам отправился в кабинет Звонаря. Там он застал почти что прежнюю картину. Бухгалтерша Кармен сидела на коленях у Николая Павловича и поила его водочкой из своих рук. Пьяненький Звонарь отрешенно улыбался каким-то своим сокровенным мыслям.

— Очень трогательно, — оценил Климов. — К сожалению, вынужден помешать.

— Ты чего, парень? — злобно забухтел однорукий. — Врываешься, понимаешь, как к себе домой…

Кармен спросила:

— Вас что-то опять не устраивает? Да вы капризный клиент. Одна морока с вами.

— Почему не устраивает, все устраивает, все отлично, — он подошел к любезной парочке, покопался в своей «визитке». — Хочу отблагодарить. Сейчас покажу что-то интересное. Вам понравится… Вот!

Он прилепил к кисти Звонаря желатиновую капсулу с микроскопическим пластиковым жалом — новейшая разработка техотдела «Вербы», получившая второй приз на выставке современных шпионских аксессуаров в Стокгольме. Там она выставлялась почему-то на стенде японской фирмы «Сюдзуко». Слегка надавил — и в кровь Звонаря впрыснулась микродоза препарата «Омега», тоже, кстати, ноу-хау «Вербы», но уже химического подотдела. Бедный директор «Грез» не успел понять, что произошло, лишь злобная ухмылка на роже плавно сменилась блаженной гримасой. Вырубился в мгновение ока. Обмяк, просел под тучными телесами Кармен Ивановны, как студень.

— Ты его убил? — озадачилась бухгалтерша.

— Пока нет… Может, попозже. Дай поскорее ключи, дорогая.

— Какие ключи?

— От камер в подвале, от сейфов, да вообще все, какие есть.

— Меня тоже убьешь?

— Нет, только усыплю.

Бухгалтерша переместилась с колен Звонаря на диван, брезгливо его отпихнув. Бедолага повалился на бок, выдув носом красивый розовый пузырь.

— Чувствовала, что-то не так, — сказала Кармен.

— Давай ключи, тороплюсь.

— В здании полно охраны, на всех таблеток не хватит.

— Ничего, справлюсь. Давай ключи.

Они встретились глазами, и у бухгалтерши появилось ощущение, что она погружается в вечную мерзлоту.

— Ты пришел за девкой?

— Да.

— Даже если убьешь нас обоих, тебя найдут.

— Мадам, вы начинаете меня раздражать.

— Ключи в сумочке. Вон на столе.

Климов открыл сумочку, вытянул бренчащую связку: стальное колечко, с нанизанными отмычками; в прошлом веке такими ключами запирали от слуг съестные припасы да фамильное серебро, теперь за хитроумными запорами укрывали наркотики, деньги и трупы.

Легкая, как девочка, Кармен метнулась к двери, но оступилась на ковре и шлепнулась на пол. Климов помог ей подняться, довел обратно до дивана.

— Ты не представляешь, скотина, на кого замахнулся, — прошипела Кармен, потирая ушибленный бок.