Одиночка

Консидайн стоял один возле корраля. Что это с ним? Ему было не по себе от внезапно нахлынувших незнакомых ощущений. В нем бродило какое-то томление, что-то не поддающееся определению, но с чем он не мог не считаться. Может, близость Обаро так на него действует? Или то, что Мэри где-то рядом? Или его душу бередит уже возникшее, но еще неосознанное новое чувство?

Недавние дожди вселили надежду на то, что на пути в Мексику у них не будет проблем с водой. Ее можно брать в тинахас - так индейцы называли укромные естественные выемки в скалах, долго сохранявшие дождевую воду. Когда-то давно индеец из племени папаго, который хорошо знал, где в пустыне найти воду, показал их ему, и Консидайн хранил в голове карту расположения всех выемок. Хони Чавез устроит так, чтобы их собственные свежие лошади ждали в каньоне. На них они двинутся на юг к тем тинахас, в которых воды хватало бы только им самим и лошадям. Опустошив эти природные хранилища, они оставили бы преследователей без воды. Но Консидайн понимал, сколько других трудностей и опасностей будет подстерегать их на каждой миле. Индейцы тоже не дремлют и могут напасть в любую минуту.

Но если забыть об индейцах, то план налета, казалось, предусматривал все случайности, обеспечивая безопасность всем его участникам. Если только вообще можно говорить о безопасности в таком деле. Консидайн еще раз продумал порядок действий в деталях. План, как всегда, был так прост, что едва ли что-нибудь могло помешать его выполнению. За лошадей отвечает Чавез персонально, так что тут сбоя не будет. Если ребята сумеют незаметно уйти из города, все остальное пойдет как по маслу. А уж коли что-нибудь, случится, то только в городе. Хотя, скорее всего, ему удастся увести всех жителей с главной улицы. Но три вооруженных незнакомца, приехавшие в Обаро, непременно вызовут подозрение. Однако и этого можно избежать.

Чавезу уже пора было вернуться. Консидайн не сомневался, что Хони добудет всю нужную им информацию. Поджидая его, он думал о Мэри. В сущности, она сделала мудрый выбор, хотя он тогда ненавидел ее за предательство. Пит к тому времени неплохо устроил свою жизнь. Его уже избрали шерифом, он держал немного скота, стал весьма важной персоной в Обаро и его окрестностях. Мэри была высокая блондинка, умненькая и милая. Правда, к своему удивлению, он не мог отчетливо вспомнить ее лицо, твердил себе, что так не бывает, но факт оставался фактом - его воспоминания о ней оказались весьма смутными. Сейчас ему даже не верилось, что он сильно любил ее. Скорее всего, своим выбором она просто уязвила его гордость.

Говорят, что время - врач, но оно и похититель. Оно уносит у людей годы и обкрадывает память.

Что же, Обаро будет его последним делом. А ребята пусть поступают, как хотят.

Ветер погнал по земле сухие листья, и повеяло прохладой. Вдалеке, в холмах, заворочался гром. Погоня сейчас тоже имела значение.

Хони приехал часом позже, когда солнце уже скрылось за горизонтом. Консидайн вышел встретить его и взял тяжелый мешок из рук. Хони слез с лошади и повернулся к ней спиной.

- Апачи убили двух мужчин и сожгли дом на западной окраине, - сообщил Чавез. Он посмотрел в сторону лавки: - Кто еще приехал?

- Дэйв Спэньер с дочерью.

- Спэньер? Он с тобой?

- Нет, сам по себе. Они едут в Калифорнию.

- Сейчас не время путешествовать с женщиной.

- Давай о деле, - резко прервал Консидайн. - Что там?

- По платежной ведомости банк должен выдать руднику тридцать тысяч долларов, но поговаривают, что там лежит вдвое больше.

Прокатился гром, и порыв ветра поднял тучу пыли. Упали первые капли дождя, и мужчины направились к конюшне.

- Чтобы ехать в город, нам нужны четыре лошади, которых никто не знает. Своих мы оставим в каньоне. Когда вернемся к ним, то отпустим твоих.

- Обстановка благоприятная. - Чавез снял с лошади седло и положил его на козлы в пустом стойле. - Я видел Рэньона. Он в хорошей форме.

Консидайн и не ожидал услышать ничего другого о Рэньоне. Пит был готов к тому, что однажды его старый приятель вернется, чтобы в кулачном бою свести с ним счеты. Впрочем, он всегда в форме и готов к любым неожиданностям. На ум пришел давний случай. Его, Консидайна, лошадь поскользнулась однажды на горной тропе, идущей вдоль края пропасти. Только неизвестно откуда взявшаяся веревка Пита, мгновенно обвившая его плечи, спасла ему жизнь. В самый последний момент.

Они не раз спасали друг друга от гибели, но никогда не говорили об этом, разве что шутя, потому что такие поступки принимались как должное.

До него донесся нежный смех Ленни. Она с кем-то разговаривала в лавке, с Харди, должно быть. Мгновенный укол ревности удивил его. С тех пор как расстался с Мэри, он не думал всерьез ни об одной девушке... хотя не стал бы утверждать, что их не было вовсе. Слабый пол к нему благоволил. Со многими юными мексиканками у него сложились прекрасные отношения, но он внимательно следил, чтобы они не переросли во что-нибудь более значительное.