Одиночка. Честь и кровь: Жизнь сильнее смерти. Честь и кровь. Кровавая вира

Дуэлянты разошлись на места, и парень встал к противнику вполоборота вправо, положив пистолет на грудь стволом вверх. Правилами это разрешалось. Таким образом дуэлянт защищал жизненно важные органы.

– Начинайте, – скомандовал Тимофеев, и барон, вскинув пистолет, прицелился.

«Долго тянешь, рука дрожать начнет», – усмехнулся про себя Елисей, и в ту же секунду грохнул выстрел.

Пуля оцарапала ему правое предплечье. Рана была не опасная, но неприятная. Рука тут же налилась свинцовой тяжестью и начала неметь. Чувствуя, как по локтю течет что-то холодное, Елисей переложил пистолет в левую руку и, меняя стойку, перевел взгляд на противника. Ротмистр, уже явно празднуя свою победу, шагнул было к столу.

– Встаньте на место, барон. Мой выстрел, – рявкнул Елисей так, что ротмистр невольно вздрогнул.

Дождавшись, когда барон вернется к барьеру, есаул вскинул пистолет и, плавно опуская его, нажал на спуск. Грохнул выстрел, и есаул барона заволокло дымом, но сквозь эту пелену Елисей успел заметить его падающую фигуру. Секунданты ротмистра бросились к нему. Туда же поспешил и доктор со своим саквояжем. Понаблюдав за этой суетой, Елисей вздохнул и направился к столу.

– Пять минут на перевязку и можно будет продолжить, – заявил он, выкладывая пистолет на стол.

– Вы уверены? – удивленно уточнил один из офицеров. – Вы же ранены.

– Царапина, – отмахнулся парень. – Тем более что левая рука у меня цела. А с какой руки стрелять, значения не имеет.

– Он убит, – мрачно сообщил Тимофеев, подходя к столу. – Ты уверен, что хочешь продолжать?

– Уверен, – хищно усмехнулся парень.

Подошедший вместе с контрразведчиком штабс-капитан только головой растерянно покачал и, развернувшись, поспешил обратно к толпившимся у тела барона офицерам. Доктор, зафиксировав смерть, поспешил заняться раной Елисея. Они отошли к карете, и парень, сняв черкеску и рубашку, подставил врачу руку. Ловко очистив рану, тот оказал первую помощь и, наложив тугую повязку, тихо проворчал:

– Судя по вашим шрамам, это у вас не первая дуэль.

– Господь с вами, сударь. Я казак, а не столичный фанфарон. Все это в боях получено, – фыркнул Елисей.

– Тогда понятно, как вы сумели так ловко его укокошить, – усмехнулся врач. – Пуля попала прямо в сердце. Он умер раньше, чем упал.

– Бывает, – парень пожал плечами и принялся одеваться.

Приведя себя в порядок, Елисей вернулся к столу и, найдя взглядом штабс-капитана, громко спросил:

– Так что, сударь? Есть еще желающие указать мне мое место?

Вопрос прозвучал ровно. Словно парень интересовался не продолжением дуэли, а спрашивал, который час. Ответив ему настороженно-удивленным взглядом, штабс-капитан нехотя кивнул, покосившись на шагнувшего вперед поручика.

– А вас, сударь, что оскорбляет? Мой титул или само мое существование?

Не ожидавший такого вопроса поручик чуть заметно вздрогнул и, быстро облизав губы, ответил:

– Такой, как вы, никогда не станет истинным дворянином.

– Чушь говорить изволите, – усмехнулся Елисей. – Вы все сами подтвердили мой титул.

– Это чем же? – вскинулся поручик.

– Тем, что затеяли эту дуэль. Дерутся только с равным, – рассмеялся Елисей. – Впрочем, это уже не имеет значения. Решение принято. Извольте выбрать оружие.

Стоявший с коробкой офицер подвинул ее поближе, и поручик схватил ближайший к себе пистолет.

– К барьеру, – скомандовал Елисей, забирая второй ствол. – Ваш выстрел первый, раз уж вы встали на место ротмистра.

Снова взяв оружие правой рукой, Елисей принял ту же позу, что и в первый раз. Полковник подал команду, и тут же грохнул выстрел. Пуля свистнула рядом с головой парня.

«Поторопился», – мелькнула у Елисея мысль, пока он вскидывал оружие.

Второй выстрел прозвучал спустя три секунды после первого. Негромко вскрикнув, поручик упал, схватившись за левый бок. Раненая рука немного подвела парня. Пистолет увело чуть в сторону, когда задетые мышцы пронзила боль от напряжения.

– Следующий, – громко сказал Елисей, направляясь к столу.

* * *

– Это было слишком, господа. Вы слышите меня? Повторяю. Слишком. Таких потерь войска в иной стычке с непримиримыми не несут. Один убитый и двое тяжко раненных.

Покачав головой, генерал-губернатор поднялся из-за стола и принялся прохаживаться по кабинету. Потом, остановившись перед замершими посреди кабинета провинившимися, тяжело вздохнул и спросил, удивленно разглядывая Елисея:

– Я считал вас противником дуэлей. Человеком, умеющим избегать ненужного кровопролития. Что на вас нашло, князь?

– Как я уже имел честь говорить вашему высокопревосходительству, иногда бывают моменты, когда человек просто вынужден драться. В противном случае никакие моральные принципы не смогут его оправдать. Он перестанет существовать как личность. Так и было в этот раз, – ответил Елисей, твердо глядя ему в глаза.

– Однако, – удивился генерал-губернатор и, в очередной раз вздохнув, проворчал: – Ну, и что прикажете с вами обоими делать?

– В дуэли участвовал я, значит, мне и отвечать, – тут же отреагировал Елисей. – Господин полковник отозвался на мою просьбу и был только секундантом.