Одиночка: Одиночка. Горные тропы. Школа пластунов

– Дмитрий. Митя, – улыбнулся в ответ студент. – А правда, как вы угадали, что я готовить не умею?

– А ты продукты перечислил, которые и готовить не надо. Нарезал да ешь, – усмехнулся Елисей. – Ладно, не горюй. Сейчас купим все. А дома потом с тобой все и посчитаем. Ты цену плаченую только запомни сам, чтобы потом не сказал, что я обманул. И еще, ты в торг не влезай. Я сам.

Митя согласно кивнул, отлично понимая, что этот юный казачок чувствует себя в местных реалиях, как рыба в воде. Так и получилось, уже спустя два часа они шли к усадьбе, где они с матерью сняли комнаты, нагруженные, словно верблюды. Казак умудрился накупить столько всего, что Митя только глазами хлопал. И при этом уплатил за купленное всего четыре рубля с полтиной. А самое удивительное, что в эту цену вошли и мешки, в которые они грузили покупки.

Они добрались до дома, и Елисей, отдав мешки Дмитрию, указал на лавочку у крыльца, сказал:

– Ты неси трубы, а я тебя здесь подожду.

– Так давайте в дом пройдем, – засуетился Митя. – Я вас с маменькой познакомлю. Вы, Елисей, меня так выручили, что и сказать нельзя.

– Не до гостей сейчас маменьке твоей, – качнул парень головой. – Запомни, Митя. Женщина, любая, не важно, какого возраста и сословия, очень не любит, когда ее неубранной или больной застают. Так что ступай. Только ты не затягивай, а то у меня еще дела есть.

– Конечно, конечно, – снова засуетился Митя. – Я только мешки на кухню снесу, трубы возьму и сразу назад.

С этими словами он поставил саквояж на крыльцо и, ухватив мешки, скрылся в доме.

– Вот дурень-то, прости господи, – тихо рассмеялся Елисей. – Вот уж точно юноша бледный со взором горящим. Не от мира сего, – добавил он, усаживаясь на лавочку и вытягивая ноги.

Спустя минут десять за приоткрытой дверью послышались шаги и на крыльцо выскочил Митя, распахивая створку перед тяжело двигавшейся женщиной средних лет.

– Похоже, что-то с почками, – отметил про себя Елисей, окинув быстрым взглядом ее лицо, еще не успевшее увянуть от болезни.

– День добрый, сударыня, – не спеша поднявшись, поздоровался парень, слегка склонив голову.

– Здравствуйте, молодой человек. Митя описал мне вас в таких восторженных тонах, что я не удержалась и решила сама посмотреть на вас, – улыбнулась женщина. – Он сказал, что вы купили все оптические приборы. Так ли?

– Еще не купил. Жду, когда он остаток принесет, – усмехнулся Елисей в ответ.

– Да, конечно, – снова засуетился Митя. – Вот они, извольте взглянуть, – он протянул парню два кожаных футляра.

Быстро проверив обе трубы и убедившись, что стекла целы, Елисей убрал их обратно и, кивнув, велел:

– Давай считать. Три трубы по семь. Двадцать один. Одна по четырнадцать, тридцать пять. Два бинокля, сорок пять. Итого восемьдесят целковых. Верно ли? – повернулся он к студенту.

– Поразительно! Маменька, он в математике лучше меня понимает, – восторженно ахнул Митя, повернувшись к матери.

– Вы забыли вычесть стоимость продуктов, Елисей, – вздохнула женщина.

– Да бог с ними, сударыня, – махнул Елисей рукой. – Офицерской вдове не жалко. Мне оптика важнее, – заверил парень, быстро отсчитывая нужную сумму.

– Спаси тебя Христос, казак, – тихо вздохнула женщина, крестя уходящего парня вслед.

* * *

– Так ты сможешь это сделать или нет? – теряя терпение, спросил Елисей.

– Да могу, конечно, – отмахнулся Изя. – Дай три дня, все будет. Ты мне лучше скажи, как ты умудрился все это провернуть?

– Изя, ана сени[1], - зашипел парень, – пятый раз тебе повторяю, ничего я не делал. Сам знаешь, твои племянники только начали узнавать, куда они ходили и чем занимались. Так что забудь за эту историю. Совсем забудь.

– Вот и я думаю, что не вяжется как-то, – упрямо покачал здоровяк головой. – Ты еще ничего не узнал толком, а там уже всё. В смысле совсем всё.

– Вот и успокойся, – удрученно покачал головой Елисей. – Лучше делом займись. И запомни, тут точность очень важна. Это прицел для дальней стрельбы будет. А на больших расстояниях, на волос в сторону, в конце полета пули уже аршином станет.

– Да понял я, понял, – выйдя из себя, пьяным буйволом взревел Изя. – Сказал же, дай три дня, все будет. И винтики в нужных местах поставлю, чтоб ты мог тот прицел подправлять, как тебе надо. В общем, все будет, как ты нарисовал. Тут кислоту тебе привезли, – помолчав и успокоившись, добавил он.

– Денег сколько и когда? – деловито уточнил Елисей.

– Потом разберемся, – отмахнулся здоровяк.

– Ох, Изя, в который раз спрашиваю, кто из нас еврей, – расхохотался парень.

– А то ты сбежишь куда, – фыркнул здоровяк, усмехнувшись в ответ. – Сам же через два часа прибежишь, еще какую придумку принеся.

– Это да, – продолжая посмеиваться, согласился Елисей. – Тут прямо скажу, повезло мне с тобой. Мастер, каких поискать. Только дурной по жизни, словно увалень деревенский.

– Чего это я дурной? – удивился Изя.

– Из-за вопросов твоих, – коротко объяснил Елисей, постучав согнутым пальцем себе по лбу. – За такие вопросы, мявкнуть не успеешь, как в кутузке окажешься и меня за собой утянешь.