Одинокий голубь

Наконец они увидели Дитца, возвращавшегося вдоль реки с юго-востока. По его лошади было видно, что ехал он быстро.

— Они не прикончили Дитца, кто бы там они ни были, — сказал Август.

— Я нашел его, — сообщил Дитц, натягивая поводья. — Его подстрелили.

— Мертвый? — спросил Калл.

— Умирает, я так думаю, — произнес Дитц. — Я не мог его привезти. У него три раны.

— Далеко?

— Миль десять отсюда. Я его устроил поудобнее, но взять с собой не мог.

— Он что-нибудь рассказал? — спросил Август.

— Он хочет видеть вас, если вы не очень заняты, — сообщил Дитц. — Он еще сказал, что если вам некогда, то не надо.

— С чего это мне так некогда? — удивился Август. Дитц взглянул на него.

— Он очень вежливый, этот джентльмен, — пояснил он. — Я так думаю, он боялся, что умрет, пока вы успеете до него добраться.

— А, понятно. Он не хочет никого зря затруднять, — заметил Август. — Но я поеду. Мне нравится с ним разговаривать.

— Смени лошадь, — посоветовал Калл Дитцу, и тот ускакал прочь. Он старался решить, кого им взять с собой, и остановился на Пи Ае, Дитце и мальчишке. Парень может присмотреть за лошадьми в случае неприятностей. Это означало, что придется оставить стадо, но тут уж ничего не поделаешь. Трава кругом сочная, и скот мирно пасся. Диш и остальные должны справиться.

— Его индейцы подстрелили? — спросил он, когда Дитц вернулся.

Дитц отрицательно покачал головой.

— Белые. Конокрады.

— Вот как, — заметил Калл. — Конокрады и убийцы к тому же. — Но на душе стало легче, потому что ни один конокрад не нападет на такую большую команду, как у них.

Август задержался, чтобы объяснить все Лорене. Она тревожно смотрела на него.

— Ты, Лори, не волнуйся, — сказал он. — То вовсе не индейцы, как выяснилось.

— Тогда кто? — спросила она.

— Человека, который одолжил нам палатку, ранили, — объяснил он. — Похоже, он плох. Мы поедем, посмотрим, нельзя ли чем помочь.

— Надолго? — поинтересовалась Лорена. Уже конец дня, а значит, ночь придется провести без Гаса, че го ей ни разу не приходилось с той поры, как он ее спас.

— Не знаю, милая, — ответил он. — Возможно, что и на несколько дней, если мы попытаемся достать тех конокрадов, что на него напали. Если будет такой шанс, мы попытаемся. Калл не дает спуску конокрадам, и тут он прав.

— Я тоже поеду, — заявила Лорена. — Я успею за нами. Не надо палатки.

— Нет, — ответил Август, — ты останешься у фургона, там ты будешь в полной безопасности. Я попрошу Диша присмотреть за тобой.

Лорена снова задрожала. Может быть, Гас уезжает, потому что она ему надоела? Может быть, он не собирается возвращаться? Поедет искать свою женщину из Небраски.

Но, к ее удивлению, Гас догадался, о чем она думает. Он улыбнулся своей хитрой улыбкой.

— Я не пытаюсь улизнуть в кусты, если ты об этом думаешь, — заметил он.

— Здесь нет никаких кустов, — поправила она его. — Я просто не хочу, чтобы ты уезжал, Гас.

— Я должен, — настаивал Гас. — Человек умирает, он хотел меня видеть. Мы с ним вроде бы друзья, и сама подумай, куда бы мы прятались от саранчи, если бы не его палатка? Я вернусь, и будь спокойна, Диш за тобой это время присмотрит.

— Почему именно он? — спросила она. — Мне он не нужен. Пусть оставит меня в покое.

— Диш здесь лучше всех, — ответил Август. — То, что он в тебя влюблен, вовсе не значит, что он не сможет помочь тебе, случись буря или что еще. Не его вина, что он тебя любит. Любит и все, тут уж ничего не поделаешь.

— Мне он не нужен, — повторила Лорена. — Я хочу, чтобы ты поскорее вернулся.

— Я и вернусь, милая, — заверил он, проверяя, заряжены ли ружья.

Диш едва поверил своим ушам, когда Август сказал ему, чтобы он носил Лорене еду и присматривал за ней. У него закружилась голова от одной мысли, что ему разрешено подходить к палатке.

— Как ты думаешь, она будет со мной разговаривать? — спросил он, не сводя глаз с палатки. Лорена вошла внутрь и опустила полог, хотя день сто ял жаркий.

— Не сегодня, — ответил Август. — Сегодня она дуется. Я бы на твоем месте ей спел.

— Спеть Лори? — поразился Диш. — Да я так испугаюсь, что поперхнусь.

— Ну, если ты предпочитаешь робких женщин, мне больше нечего тебе посоветовать, — проговорил Август. — Охраняй ее ночью, чтоб снова не украли.

Каллу до смерти не хотелось бросать стадо, да и большинству ковбоев его отъезд был не по душе. Несмотря на разгар лета, чистое небо и с виду мирные равнины, все с беспокойством наблюдали за сборами маленькой группы. Они сидели и нервничали, все, кроме По Кампо, который готовил ужин и пел своим хрипловатым голосом. Даже Липпи нервничал. Он отличался большой деликатностью в некоторых вопросах и только что прошел почти милю, чтобы сделать свои дела без посторонних глаз.

— Если где куст увидите, привезите его с собой, — попросил он. — Будь тут хоть парочка кустов, не пришлось бы так далеко таскаться по своим делам.

— Не понимаю, с чего это ты такой скромный, — сказал Август. — Иди и садись за коровой. Все едино у тебя дыра в животе.

— Жаль, не взяли мы с собой пиану, — заметил Лип пи. — Музыка пришлась бы сейчас как раз кстати.