Одинокий орк: Странствия орка; Возвращение магри

«А оно им было надо? — Божества переглянулись и испустили хоровой вздох. — К тому времени они забыли о нас, предавшись Тьме, а бог, которого забывают, погружается в сон, который через десять тысяч лет становится сном вечным. Ты пришел как раз вовремя — еще немного, и даже мы не смогли бы проснуться, ибо слишком ослабели… А когда Свет одолел Тьму и твои предки попали в рабство, думаешь, мы не хотели прийти к ним на помощь? Но хоть бы кто-нибудь из них тогда вспомнил о нас! Нет, они призывали Тьму! Даже имя „орки“, которым сейчас именуют твой народ и как мы зовем тебя, придумано отринувшими нас. Ну а потом… Скажи, нужны ли боги — рабам? Достойны ли рабы иметь своих богов? Они забыли нас, забыли, как прежде назывался их народ».

— Мы считали, что нашими предками были урюки, — промолвил Брехт.

«Это вам внушили ваши „хозяева“. Урюки — ваши родичи, не более того. У вас общий предок. Потом твои предки эволюционировали, а урюки остались в том же первобытном состоянии. Твои предки называли себя варами. Хотя ты непохож на вара. Видимо, такими вас сделала Тьма…»

— Но почему вы пришли только сейчас? Наши шаманы помнили о том, что когда-то мы были другим народом! И орки свободны уже много веков! Мы — народ-воин, про нас знает весь мир!.. Как случилось, что вы до сих пор не вернулись?

«Нас никто не звал! — пожали плечами боги. — Достучаться до нас оказалось под силу лишь тебе!»

— Но почему? Меня осматривали аж два шамана — мой дядя и… э-э… еще один. И оба сказали, что у меня слишком мало магических сил, чтобы я мог колдовать… Я ничего не умею. Слышите? Ничего!.. Может, вам уши надо почистить?!

«Магия тут ни при чем! — Боги опять переглянулись. — Все дело в твоей душе! Она не такая, как у остальных. Не спрашивай нас, как это получилось — ты сам знаешь ответ на этот вопрос!.. А теперь тебе пора!»

«Приятно было познакомиться! — Орогоро наклонилась к нему и подмигнула. — Ты зови, если что! И помни — каждый раз, обнимая женщину, ты служишь мне!»

«Пора!»

Сильный порыв ветра ударил в грудь. Брехт хотел было крикнуть, что там, во внешнем мире, его собираются убить, но поперхнулся криком, тяжело грянувшись спиной о камни. Удар был так силен, что в глазах потемнело.

— Он жив!

— Пусти меня!

— Не тронь! Я все равно не понимаю, что ты говоришь!

…Две пары рук трясут за плечи. Два голоса колоколами гудят в голове. В голосах звучит почти одинаковый страх.

Брехт с трудом разлепил глаза, вызвав крики радости. Все расплывалось в каком-то тумане, но он различил склонившиеся над ним головы — белую и черную.

— Да жив я, жив, — проворчал он. — Не трясите так!.. Ох, моя спина!

— Он ранен! Осторожнее!

Его подняли и понесли. При этом в правую и левую ладони вцепились двое. В одном Брехт узнал Льора и моргнул юноше: мол, успокойся, все в порядке. Но что тут делает чернокожая женщина? И куда его тащат? Явно не на алтарь, что уже хорошо. Можно закрыть глаза и расслабиться.

Когда он снова открыл глаза, почувствовав себя отдохнувшим, то какое-то время не мог понять, где находится. Просторное ложе из шкур и подушек, над головой смыкаются полотняные стенки шатра. Полумрак, наполненный запахами шкур, человеческого тела, дыма костра и легкими благовониями. Он повернул голову, и тут же рядом кто-то зашевелился.

Над Брехтом склонилась женщина. Судя по всему, она спала в его ногах и теперь с интересом смотрела на молодого орка.

— Где я?

— У меня в шатре. Я — Жази, правительница Алой Орды. А как называть тебя?

— Мое имя Брехт. Меня не казнят?

— Зачем? — Она улыбнулась. — После того что там произошло? Говорящему-с-Духами было знамение, да и мы все видели… Ты совершил невозможное, и теперь ты — мой гость. А если пожелаешь, можешь стать больше чем гостем…

Она наклонилась ниже. Прямо перед глазами Брехта колыхнулись ее груди. Пахло мускусом и женской плотью, и орк ощутил желание.

— Больше чем гостем, говоришь? — пробормотал он. — Тогда иди ко мне!

Жази застонала, когда он притянул ее к себе.

На другой день они вышли из шатра рука об руку, и на Брехта тут же налетел бледный от волнения Льор. Пока орк успокаивал юношу, Жази во всеуслышание заявила, что чужеземец согласился разделить с нею власть и ложе.

— Брехт, — Льор с тревогой смотрел на чернокожую женщину, — о чем она говорит?

— Да успокойся. — Молодой орк приобнял его за плечи. — Все в порядке. Мы задержимся тут на некоторое время.

— А как же Сорка?

— Сорка? — нахмурился Брехт. — С Соркой нам обещали помочь.