Одинокий. Злой. Мой (СИ)

— Да так, ерунда, если по-честному. Ваша дочь хвасталась, что вы о-о-очень сильная лунная ведьма. — Мама не ответила, но Виктора это не остановило, он продолжил: — Что, даже можете отменить действие выпитого зелья?

— Возможно.

— Что насчет темных ритуалов? — он подался вперед.

— Я не понимаю, с чего должна вам помогать. Я даже имени вашего не знаю.

— А вы не мне помогайте, а вашей дочери, которая места себе не находила, считая вас погибшей из-за Альбеску. Это ее просьба. Да, Марьяна?

Кивок получился жалкий. Во мне слишком многое намешалось, черное и белое, добро и зло потеряли всю яркость, мир вокруг стал серым. Отец, который меня не бросал. Мать, которая воспользовалась моей кончиной, чтобы вернуть мужчину. Всё это казалось таким неправильным.

Может, я сплю?

Ущипнула себя за локоть.

Нет, боль вполне ощутимая. Жаль. Было бы приятно проснуться в постели особняка, рядом с Платоном, и понять, что на мне всё ещё есть метка, зато ему не угрожает опасность. Ничего страшного. Я бы выкарабкалась. Не привыкать.

— Что за ритуал? — вздохнула мама. — Мне нужно посмотреть на него. Далеко не все чары кровь способна обратить вспять. Не делайте из этого панацею.

— У нас есть список ингредиентов. Вот. Обратите внимание, что слезы арахны не были применены.

Мама вдумчиво вчиталась в текст. Потом встала, взяла со стола карандаш — и начала что-то помечать им прямо на том же листе бумаги. Нам оставалось только ждать. Виктор зевнул. Я ковыряла заусенец на пальце — нервничала так сильно, что должна была хоть чем-то занять руки.

Наконец мама сказала:

— Если заменить вот это на противоположные по свойствам вещества и закрепить всё кровью лунной ведьмы, то получится зелье отмены. Не уверена насчет третьего и седьмого пунктов, лучше свериться по справочнику. Но вроде всё правильно. Зелье должен выпить тот, кто проводил ритуал.

— А если он — это уже не совсем он? — уточнил бес. — Так сказать, после ритуала одно тело и осталось...

— Тело живо?

— Конечно, иначе бы смысла в отмене не было. Уж я-то понимаю, что трупам лучше лежать на кладбище. Нет, тело живо и здравствует, а вот с наполнением тела, скажем так, сложности.

— Значит, его тело и должно выпить зелье. Антидот подействует только на ту же самую кровь.

Она протянула испещренный мелким текстом лист обратно Виктору. Тот одобрительно присвистнул, оценив масштаб и скорость работы.

— Чудесная новость. Вы же нам поможете приготовить это чудесное зелье?

— Я бы не хотела влезать в какие-то темные ритуалы… даже ради собственной дочери. Марьян, пойми сама. У меня только жизнь наладилась, твой брат совсем маленький. Я не знаю, кто твой друг и откуда он пришел. Я не знаю, чего вы добиваетесь и что на это скажут арбитры. Быть пособницей преступления — нет уж, увольте.

— Мам, я больше никогда ни о чем тебя не попрошу, — сказала я, поднимая взгляд. — Обещаю, я не помешаю вашему с папой счастью, я даже не полезу в вашу семью, если вы не захотите меня видеть. Обещаю. Это очень важно для меня. Пострадал хороший… человек, — я сознательно не стала говорить «мужчина» или «орк», чтобы не вдаваться в ненужные подробности. — Он спас меня от Нику Альбеску, но сам теперь его пленник. Я не смогу жить, если не сделаю хоть что-то. Мам…

Некоторое время мама колебалась.

— Ладно. Но мне нужны недостающие части зелья. Уж извините, в кухонном шкафчике не храню.

А Платон хранил…

— Всё будет. — Виктор хищно улыбнулся. — Мари, ты же поможешь маме с приготовлением? Вдвоем всяко веселее будет. А мне как раз надо решить ещё один насущный вопрос. Кира тоже с вами побудет. Она не помешает.

— Да, конечно.

— Отлично. Я договорюсь, вам завезут недостающие ингредиенты.

Виктор поднялся и, поблагодарив маму за содействие, откланялся. Я увидела, что Макс и Виталик топтались во внутреннем дворе. Он махнул им рукой, мол, пойдемте. И обмолвился мечтательно:

— Пиццу что-то так захотелось… ребят, закажем по дороге?

Парни переглянулись и понимающе кивнули. Кажется, «пицца» — это какое-то их кодовое слово.

Я вернулась в дом. Отец спустился по лестнице, глянул в окно на уходящую троицу.

— Всё в порядке?

— Да. Это действительно мои друзья. Мы поговорили с мамой, она пообещала помочь приготовить одно зелье. Я буду очень ей благодарна. Прости, что вломилась вот так, потревожила вас с мамой.

— Тебе не за что извиняться. Я безмерно рад, что ты, моя маленькая девочка, жива. Мои молитвы услышаны морскими богами. Правда, теперь я думаю, что твоя мать опять меня приворожила. В тот день, когда осталась в моем доме, когда рыдала на моем плече, — сказал отец не со злостью, но с тоской. — Кажется, она не умеет иначе.

— Что ты будешь делать?

— Не знаю, — он потер переносицу. — У нас сын… и ты. Я не готов опять потерять вас. Немолод уже, чтобы искать новую женщину. Ира… неплохая, наверное. Нужно всё обдумать, а не пороть горячку. Ты какое-то время погостишь у нас?

— Да, мне нужно помочь маме.

— Это хорошо, — по щекам папы вновь скатывались слезы. — Это очень-очень хорошо.

Глава 15