Одинокий. Злой. Мой (СИ)

— Конечно-конечно, намордник надену, на цепь посажу, сделаю своим ручным песиком и шагу без моей команды ступить не позволю. Серп, ты же будешь послушным?

Платон отрешенно кивнул.

Она вновь уставилась на мой контракт, затем, поколебавшись, все же спросила:

— Зачем он тебе, Нику?

Вампир открыл было рот, чтобы что-то сказать, но она подняла вверх раскрытую ладонь, не давая ему заговорить.

— Вот только не надо выдавать витиеватую ложь про то, что тебе нужны игрушки или что-нибудь в этом роде. Мы ведь оба знаем, что ты уже давно большой мальчик и играть тебе скучно.

— Тут слишком много посторонних ушек для лишних откровений, — явно рисуясь, нараспев напомнил вампир.

— Тогда можешь заполнить заявление по форме ноль четыре «у», затем подать его в установленные законом сроки лично либо через представителя по доверенн… — монотонным голосом начала арбитр, но Альбеску перебил ее.

— Ну ты и вредина, Анна Рихард, — он недовольно поджал губы, но очень быстро справился с собой и снова улыбнулся. — Дьявол с тобой, моя прелестная милая тварь. Хочешь знать почему? Этот милый зеленый орк и его талант когда-то давно служили якорем для жизни кое-кого... — Он на мгновение прервался, словно застыл, глаза смотрели вдаль. Кончиком пальца он провел по слезинке на лице, словно смахивал ее. — Кое-кого очень ценного. У меня к этому типу длинный счет, и я не собираюсь от него отказываться. Скажешь подавать заявку? Что ж, завалю тебя таким количеством макулатуры, что ты в ней утонешь.

— Ну ты и балабол, Альбеску. Врешь как морлок пред завтраком, я лешему на очной ставке больше поверю, чем тебе, когда ты говоришь, что тебе кто-то был когда-то дорог, — девочка неопределенно цокнула, — Ай, бес с тобой, — затем странно нахмурилась, оглянулась через плечо на Виктора, — ну да, с тобой. — Провела пальцами над документами, не касаясь ладонью бумаги, и передала мне.

Поперек листа было выведено алыми буквами «Аннулировано». Дата. Подпись.

— Сделка расторгнута, — поменявшимся голосом сообщила девочка, вновь переключившись на договор с Платоном. — Теперь ваши подписи здесь и здесь.

Нику достал из нагрудного кармана манерную перьевую ручку и первым вывел свою размашистую подпись. Платон подписался в нужных графах с полностью отсутствующим выражением лица.

Арбитр забрала договор, тоже провела над ним пальцами.

— Сделка совершена, — объявила она под довольное хмыканье Нику.

Всё. Назад пути нет.

Мне хотелось взвыть от отчаяния, но горло сдавило спазмом. Ни слова не вырвалось изо рта.

— Есть ещё какие-нибудь просьбы или вопросы? — спросила арбитр, обращаясь к нам.

— Никаких, — ответил за всех Нику. — Спасибо за оперативность. Вот за что люблю работу с арбитрами, так это за безукоризненную исполнительность.

— Когда-нибудь ты доиграешься. Думаешь, мы не знаем, что это ты ритуал Цербера ему слил? — Девчушка кивнула в сторону Платона.

— Напомни, а где в нашем с арбитрами соглашении пункт о том, что мне нельзя делиться своими знаниями с другими? — с преувеличенным интересом посмотрел на нее вампир.

Та в ответ скривилась, а затем обратила свой взор на Платона:

— Знаешь, лучше бы ты сгорел заживо в гробу, чем… это.

В голосе её чувствовалось явное сочувствие. Даже беспристрастный арбитр понимала всю безвыходность положения пленников Альбеску. Не дождавшись реакции Платона, девушка щелкнула пальцами. Комнату вновь озарила ярчайшая вспышка.

Мы остались вчетвером.

Нику поднял с пола погасший кристалл и любовно погладил по граням.

— А теперь приступим к моей любимой части заключения договора, — сообщил он торжественным тоном.

Он крутанул рукой, и в его ладони появилась тяжелая металлическая печатка. По спине прошел нервный озноб от воспоминаний. А на левой лопатке заныло фантомной болью.

Нику обошел Платона по кругу, примеряясь.

— Куда бы, куда бы… — бормотал он себе под нос. Затем легко дернул Платона за рукав, порвав сразу и пиджак, и рубашку, оголяя плечо.

Мгновение, и печатка прижалась к коже. Орк побледнел, покачнулся, но не издал ни звука.

У меня перехватило дыхание, во рту появился соленый привкус. В мой собственный раз я кричала, плакала. Хотя тогда даже не догадывалась, что эта боль — просто цветочки.

Закончив с Платоном, Нику резко развернулся и сделал шаг в мою сторону:

— Эй, ты же сказал, что она свободна! — запротестовал Платон, на что Нику пренебрежительно махнул рукой.

— Да, а потому больше моего клейма не достойна.

Я не поняла, как он оказался рядом. То ли двигался так быстро, что не уловил глаз, то ли каким-то образом перенесся прямо мне за спину, порвал футболку, что была на мне. Я не успела испугаться, как кожу обожгло огнем.

Я закричала. Истошно, надрывно. Из глаз покатились слезы. Попыталась заглянуть за плечо, там текла кровь.

— Визгу-то, визгу, — скуксился вампир, отходя к Платону. Тот попытался помочь мне, я видела, как по телу мужчины прошла дрожь, цвет кожи стал отливать зеленой. Еще чуть-чуть, и он бы принял боевой облик.

Но Нику встал между нами, схватил Платона за шею и приподнял над землей. Мужчину словно парализовало. Руки и ноги обмякли, на лице отразилась гримаса боли.