Одна беременность на двоих

— Я на форуме ещё вычитала, что можно съездить к пожарным, и те установят кресло в машину, — продолжала Аманда воодушевлённо, и я мысленно благодарила судьбу за приятное соседство, которое развеяло грустные мысли. — Надо узнать, кто у нас этим занимается, и обязательно съездить к ним.

— Для начала надо кресло купить, — сказала я и сразу пожалела, потому что улыбка сошла с лица Аманды.

К счастью, нам не пришлось час дожидаться заказа, и прибывшая еда спасла положение. Казалось, что блины ещё никогда не были такими вкусными, как и взбитые сливки на них. Я смотрела, как тает на глазах белая горка, и ловила себя на мысли, что хочу заказать отдельную порцию сливок с шоколадом. Аманда уже дорезала ножиком второй блин и потянулась к бутылке с кленовым сиропом.

— Ты осуждаешь меня? — спросила она, полив тягучей янтарной жидкостью кусочки блина. — Ты считаешь, что у меня сейчас не должно быть аппетита?

— Я никого не осуждаю, — отозвалась тотчас я, быстро проглотив свой блин. — Чувства — это то, что мы не можем контролировать. Человек очень редко на самом деле испытывает что-то по отношению к кому-то. Принято считать, что мы все должны жалеть умершего человека, радоваться рождению ребёнка, переживать, когда кто-то потерял работу, и мы всё это делаем внешне, потому что нас научили внешне выражать сочувствие — взглядом, движениями, словами. Только чаще всего мы лицемерим, потому что наш мозг заранее запрограммирован на ту или иную реакцию на предложенную ситуацию, что информация не успевает дойти до сердца, чтобы вызвать истинное сочувствие.

Аманда молча отправила в рот кусочек блина и принялась жевать, не сводя с меня ярких синих глаз.

— Если бы ты согласилась пойти на похороны, твоя мать подумала бы, что ты действительно переживаешь смерть своего одноклассника, потому что в обществе принято именно так выражать сочувствие. Так как ты отказываешься действовать по вечному плану, ты априори считаешься бесчувственной, хотя в душе можешь переживать в сто раз сильнее людей, пришедших на церемонию.

Аманда отпила из чашки какао, и на губах и кончике носа остался белый след от сливок.

— Проблема в том, что я действительно ничего не чувствую, — сказала Аманда, вытирая указательным пальцем нос.

— Я уверена, что ты чувствуешь, просто чувство облегчения намного ярче и сильнее, поэтому в твоём сознание перебивает чувство скорби. Если взять в пример исторических лидеров, то радующихся их смерти всегда было больше, чем скорбящих, потому что большинство получило освобождение от каких-то пут, но это не делало всех этих людей бесчувственными…

Я на секунду замолчала, пытаясь понять, чтобы такого нафилософствовать ещё, чтобы отвлечь Аманду от грустных мыслей, и Аманда тут же сказала:

— Ты сливок хочешь? Что ты так смотришь на мою чашку? Я тебе с удовольствием отдам всю эту белую шапку, потому что мне уже одной бутылки минералки не хватит.

Она тут же подвинула мне своё какао, и я покраснела. Я совсем не хотела её сливок, я просто старалась не смотреть ей в глаза, потому что вдруг вспомнила свои вчерашние ощущения, когда та поглаживала мою руку, и мне вновь захотелось сказать Аманде, что она не одна такая, но я не знала, как и куда вставить свой комментарий, поэтому с благодарностью принялась копаться ложечкой в сливках.

Потом мы быстро расплатились, взяли на кассе по мятной конфете и поспешили в машину, где Аманда тут же схватила бутылку минералки и вылезла обратно на улицу, захлопнув дверцу. Я смотрела сквозь стекло на её белую спину и думала, что она зря так смущается своей физиологии, ведь роды будут не чета простой изжоге, а туда она согласна взять меня. Ну, честное слово, не из-за фотографий же только! Курсы, курсы, курсы… Мне уже хотелось, чтобы побыстрее прошли эти две недели до их начала, потому что я совершенно не представляла, в чём будет заключаться моя помощь Аманде, и ещё… И ещё я была не совсем уверена, что она примет от меня эту помощь.

— Я посмотрела в интернете и оказывается сегодня автомобильный музей открыт, — сказала Аманда, залезая обратно в машину. — Поехали? Надо же как-то убить день. У меня и фотоаппарат с собой.

— Да я была там много раз. У меня же братья. Они тащили туда родителей каждую зиму. Давай мы уже с твоим… Кстати, ты имя придумала?

— Нет, — тут же ответила Аманда и бросила полупустую бутылку на заднее сиденье. — Я как-то вообще забыла, что имя нужно… Ты даже не думай, что я назову его в честь отца!

Аманда выкрикнула это так зло, что я даже отпрянула от неё и схватилась за ремень безопасности.

— Извини, — тут же сказала Аманда. — Я просто постоянно думаю про Майка. Я совершенно не могу отключить свою голову. Я… Мне стыдно говорить, но я верю, что это Божья кара.

Она пристегнула свой ремень, расправила его под животом и под грудью и завела машину.

— Аманда, — прошептала я, потому что боялась сказать громко то, что, быть может, совсем не хотела слышать Аманда. — Стив сказал, что Майк очень тебя любил и считал дни до твоего приезда.