Одна минута и вся жизнь

– Тебе теперь незачем беспокоиться о здоровье. Кстати, где гарантия, что тебя просто не шлепнут при передаче? Для подстраховки, так сказать?

– Нет, это исключено. Наша фирма очень известна в определенных кругах, как и наши методы. А насчет твоих угроз… Убьешь меня? Вот уж не думаю. Ты не убийца. – Красивое лицо парня исказила злая ухмылка. – К тому же я тебе еще нужен. Ты же хочешь знать, где находится наша база?

– Хочу. И ты мне скажешь.

– А если я солгу?

– Я это пойму и отстрелю тебе член. Я всегда определяю, когда лгут.

Парень смотрит в это бесстрастное бледное лицо и понимает, что будет именно так, как сказала эта странная женщина. Он содрогается от ужаса. Он тоже многое знает о боли. И достаточно знает людей.

– А когда я скажу, ты меня отпустишь?

– Нет.

– Но какой мне смысл…

– Я не сказала, что убью тебя. Но не отпущу. Тебя придержат для меня на потом – мало ли, может, ты шутник или виртуозный лжец, таких, говорят, детектор не берет. А может, просто пристрелю тебя. Я не знаю, честно. Мало ли чего мне захочется, но попробовать стоит.

– Ты сумасшедшая!

– Наконец догадался! Так ты мне скажешь?

– Хорошо. Это бывший детский лагерь недалеко от Стрельны, знаешь?

– Найду.

– Ты не попадешь туда. Там охрана.

– Где его держат?

– Не знаю.

– Исчерпывающий ответ. – Дана в задумчивости смотрит на своего пленника. Оставлять его в живых глупо, убивать не с руки – что потом делать с трупом?

Ее размышления прерываются звуком открывающейся входной двери. Дана прижимается к стене за дверью в комнату.

«Кто это может быть? Либо напарник этого олигофрена, либо любопытный сосед, либо… Кто угодно».

Дана целится в сидящего мужчину. Их глаза встречаются, и он понимает, что при первой же опасности она сначала пристрелит его, а потом примется за того, кто войдет.

Дана ждет. Шаги ближе, еще ближе. Вот открывается дверь, и человек входит. Дана бьет его по голове рукояткой пистолета, и он падает на пол. Дана подходит к нему, поворачивает его на спину и обреченно вздыхает. Перед ней на ковре вальяжно развалился Виталька. Дана злорадно усмехается. Поделом ему, не надо лезть не в свои дела.

– Кто это?

– Не твое собачье дело. – Она раздраженно хмыкает. – Тоже мне, рыцарь Круглого стола! Получил по черепу – и этого еще мало.

Виталька медленно приходит в себя. Вот дрогнули его густые ресницы, он открыл глаза, и Дана мысленно улыбнулась. Ей вдруг вспомнилась их безумная ночь в розовой комнате.

– С прибытием. – Она смотрит на него, не отрываясь. – Извини, но именно тебя я не ожидала.

– Моему долготерпению позавидовал бы любой буддийский монах. – Виталий сел, держась за голову. – А это еще кто?

– Киллер. – Дана устало опускается в кресло. – Пришел за документами и за моим скальпом. Заметь, я даже не спрашиваю, как ты здесь оказался. Мне это уже не интересно. У меня есть план.

– Вот как? – Виталий испытующе смотрит на нее. – У тебя имеется еще один план? Похоже, Данка, ты просто переполнена разнообразными проектами. Знаешь, у меня тоже есть один. И он состоит в том, что я увезу тебя домой, и это сумасшествие прекратится.

– Нет. Партию надо доиграть до конца. Я влезла в дерьмо, и оно так просто меня не отпустит. Ты ведь и сам это знаешь. Поэтому сделаем по-моему.

– Хорошо. – Виталий смотрит ей в глаза, и Дана краснеет. Она знает, что он тоже помнит о той их ночи. – Ты снова уперлась, спорить бесполезно. Так и быть, сделаем по-твоему.

– Тогда звони Косте. Он нам понадобится.