Одна в толпе

Пока я болталась по салону и пыталась расплатиться с кондуктором, чемодан от быстрой езды автобуса резко покатился и затормозил уже только благодаря чьей-то ноге.

Пока я на повороте пыталась ухватиться за какую-нибудь опору, одна из сумок полетела следом за чемоданом и примостилась ровнёхонько на ногу недовольному мужику.

А я что поделаю? Это карма, дядя!

Стоило транспорту остановиться, под раздражённые взгляды пассажиров я рванула собирать по салону свои вещи.

Кое-как справившись, зажала всё это между ног и пристроилась поближе к сидению, чтобы не мешать в проходе прибывающим людям.

Но мой благородный поступок остался незамеченным, и новые пассажиры весьма любезно пересчитали своими локтями мне все косточки на спине.

М-да-а… везение на сегодня закончилось, и пора бы мне свыкнуться с мыслью, что люди здесь не такие приветливые, как в нашем селе.

– Девочка, отойди куда-нибудь в сторону! – пропыхтела какая-то дама. – Ты мне мешаешь! – вскинув грузный подбородок, заявила она, бесцеремонно пнув мой чемодан.

Ох и влипла же ты, тётя… по самое «не балуй».

Я хоть и маленького роста, но гонора, как говорит папа, во мне сполна. Считается, что маленькие люди самые вредные. Вот это про меня, хоть я и думаю, что это стереотип. Как только меня хотят принизить ещё больше, подпрыгну и откушу башку.

Ни рост, ни возраст мне не помеха. Если обижают – завалю и великана. Такая уж я выросла. Я не злая, но характер у меня собачий.

– Вы мне тоже мешаете, стирая своими боками, свисающими с сидения, всю обшивку чемодана, – сквозь зубы прошипела я.

Вот это да! Сейчас автобус точно взлетит на воздух!

– Фу, какая хабалка! Понаехала лимита и жизнь коренным только портят! – срываясь на фальцет, завизжала она.

Спокойно. Меня с детства учили не обращать внимания на всяких идиотов, у которых тело трещит по швам от собственного яда.

Жалость, жалость и ещё раз жалость.

– Не перенапрягайтесь только, а то желчный лопнет! – сочувственно подсказала я, боковым зрением заприметив, что недалеко от злобной тетюхи собирается освободиться место.

Обрадовавшись, начала волочить за собой вещи, целенаправленно заявив право на это сидение.

– Сопля колхозная! – кинула злыдня мне в спину.

– Зато с лёгкостью могу всяким козам рога поотшибать! – с улыбкой произнесла я, запрыгивая на освободившееся место. – Показать?

Ой, чего она мне только ни сказала… начала с того, что меня надо было в детстве для должного воспитания розгами пороть, потом – что по мне женская колония плачет, а дальше… я уже не слышала, так как с вопиющей наглостью воткнула в уши наушники от плеера.

Как там правильно надо расслабляться?

Ом-м-м… у меня всё хорошо, родители здоровы, в универ поступила, жить есть где, полная сумка жратвы… ом-м-м.

«Остановка – улица Амурская».

О! Это ж моя!

Выдернув из ушей наушники, сцепила зубы и с утробным звуком попёрла тягачом весь груз на свободу.

Автобус уехал, и надеюсь, что с ним и все неприятности.

Фух, чуть-чуть осталось!

Перебежками и пятью привалами мне всё-таки удалось добраться до дома.

Разобрав сумки, побежала в магазин за продуктами. Не голодать же. Нужен полноценный ужин.

Пока готовила, позвонила маме, рассказала про новые условия и в красках описала прошедший день.

– Мне снизили плату, и деньги остались, я вам сейчас обратно переведу, – затараторила я, вытирая руки о фартук.

– Не надо! – запротестовала мама. – Сходи купи себе что-нибудь, а то мы с папой так забегались, что даже тебя с поступлением не поздравили… – замялась родительница.

– Серьёзно? – обрадовалась я. – Но там много…

– Значит, купишь то, что душа пожелает, Алиска… – а потом подумала и мгновенно исправилась. – Ну, или на продукты оставь.

– Оставлю, – пообещала я, сдерживая смех. – Спасибо, мамуль. Папу поцелуй от меня, а я побегу тогда сразу в торговый центр. Здесь рядом есть.

– Алис, до девяти чтобы была дома, – строго наказала мама, и я усердно начала убеждать, что так и будет. – Я позвоню и проверю.

Попрощавшись с надзирателем и оставив на плите готовый горячий супец, понеслась со всех ног за покупками.

Это ж я себе сейчас столько косметики накуплю… и духи, и может, даже сумку новую присмотрю.

Ой, спина зачесалась… наверняка крылья за спиной пробиваются… ну, точно – я в раю.

Обратно домой не шла, а летела. Прижимала к груди обновки и от счастья напевала песенку под нос.

Зашла в лифт и посмотрела на себя в зеркало. Щёки румяные, глаза горят задором, от заряда жизненной энергии волосы к потолку стремятся, создавая классный причесон, табун мурашек по телу скачет, и пальцы ног покалывает, как хочется прыгать.

На своём этаже вылетела как пробка, так меня тянуло скорее открыть упаковки и рассмотреть поближе родительские подарки.

Подошла к двери, протянула ключ к замку и застыла.

Шумно больно… Это чего, музыка, что ли? У соседей или…

Приложила к двери ухо и прислушалась.

Мама родная, так это ж у меня там бахает какой-то рэп.

Э-э-эм, Любовь Валерьевна, что ли, вернулась?

На автомате открыла замок и вошла внутрь. Свет везде горит, куревом воняет, и обуви валяется в коридоре, будто с целой роты сняли.