Однажды в Америке

Дойдя до нашей машины, я пару мгновений любовался на любимую, которая не сразу заметила, что я подошел, и тут у меня в голове что-то щелкнуло. У меня родилась идея, благодаря которой мы аж на полтора часа зависли на обочине Bohemian avenue. Идея была немножко безумной, и основную роль в том, что она таки удалась, я отводил в первую очередь моей Аленке. Все-таки красивой женщине мужчины всегда готовы позволить несколько больше, чем кому бы то ни было. А моя любовь в своем коротком светлом платье и любимых босоножках в греческом стиле выглядела настолько сногсшибательно, что рядом с нами охотно останавливались даже ну очень пожилые мистеры, которые давно уже забыли, что у них между ног что-то когда-то поднималось… Причем, как выяснилось в процессе, кое-кто даже посчитал, что я, пользуясь своим положением в мире кино, заполучил себе «свежую» жену из числа молодых актрисок. Киссинджер меня даже по-дружески пожурил за это. И не поверил, когда я сказал, что мы знаем друг друга с начальной школы и что у нас всего полгода разницы в возрасте. Уж больно молодо она выглядела… В тот день я умудрился сфотографироваться довольно со многими из числа тех, чьи имена отложились у меня в памяти. Ну или просто с влиятельными людьми, чьи имена были на слуху здесь и сейчас. И несколько таких фотографий приехали со мной.

Не то чтобы у меня изначально был четкий план их использования, но кое-какие прикидки я в уме держал. Например, если случится какой-нибудь важный для меня разговор с собеседником, испытывающим пиетет перед «Сияющим градом на холме», а в нынешний России таковых через одного, можно небрежно заметить, что ты вполне себе «ручкаешься» с кем-то очень в США влиятельным, подтвердив этот факт фотографией. Хуже точно не будет. Ибо после дефолта и так довольно распространенное ощущение многих, в том числе и богатых, и влиятельных людей в России (даже особенно богатых и влиятельных) о том, что наша страна – пыль под ногами США и Запада, только усилилось… Именно поэтому я и предложил в качестве места встречи для обсуждения разногласий свою квартиру. Где еще размещаться подобным фотографиям, как не на стенах домашнего кабинета? Не переться же мне в ресторан или загородный клуб, где предлагала устроить встречу противоположная сторона, с рамками фото под мышкой?

На встречу приехали четыре человека – Зема, как «сводник», то есть организатор встречи, а кроме него прибыли пожилой благообразный господин с несколько брезгливым выражением лица, еще один, в глазах которого отражалась вся мудрость и вековая скорбь избранного народа, и дюжий громила. Пыря встретил их в прихожей, вежливо, но настойчиво обул всех в тапочки (от чего они слегка опешили) и проводил в кабинет. Рассаживались они, озадаченно крутя головами. Ну дык фотографий я наразвешивал на стенах больше дюжины…

Разговор начался с паузы. Похоже, по планам начинать должен был гражданин с мудростью и скорбью в глазах – но он залип в фотографии. Поэтому, недоуменно поозиравшись, начал громила. Хотя изначально я решил, что тот – чисто силовая поддержка. Против Пыри он, скорее всего, не тянул (скорее всего – потому что о реальных боевых кондициях старого друга я был осведомлен не до конца, ибо ни разу не видел его в деле), но выглядел внушительно.

– Знач, так – слушай сюда, пи-и-исатель, «Миша-крыша» недоволен тем, что ты лезешь на его делянку, поал? – Он замолчал, ожидая реакции, но я просто молча пялился на него слегка брезгливым взглядом. Громила нахмурился, поерзал, бросил недовольный взгляд на залипшего соратника и продолжил, слегка прибавив напряжения в голосе: – Знач, так, ты по-пырому… – Но тут его соратник наконец отлип от фотографий и, не обращая внимания на то, что прерывает своего собеседника, внезапно спросил:

– М-м-м… скажите, это же Алан Гринспен?

Я покосился на фото, в сторону которого он кивнул, и согласно наклонил голову:

– Да.

– А это?

– Эрик Холдер. – Услышав от меня это ничего не говорящее ему имя, гражданин с мудростью и скорбью в глазах картинно вскинул бровь, так что я пояснил: – Заместитель Генерального прокурора США. Я познакомился с ним в «Богемской роще».

– А сам Генеральный прокурор? Вот этот?

Я усмехнулся и покачал головой.

– Нет, это Луис Фри, директор ФБР. Он довольно милый в общении. Но очень занятой. Вряд ли мы с ним увидимся раньше его дня рождения. Он у него 6 января, под наше Рождество. – Тут я сделал короткую, но выразительную паузу, после чего небрежно продолжил: – Ну, если, конечно, не произойдет ничего из ряда вон выходящего… Что же касается Генерального прокурора США, то в настоящее время им является Джанет Рино. А женщин в «Богемскую рощу» практически никогда не приглашают.

– Мгм… мгм… – Мой собеседник задумчиво кивнул. После чего замолчал почти на целую минуту, о чем-то напряженно размышляя.

– Э-э-э… могу я поинтересоваться – скупка вашим агентом акций TWG означает и вашу заявку на участие в управлении бизнесом?

– Нет, – я качнул головой. – Мне интересны только портфельные инвестиции.

– Понятно… А вы выступаете только от своего имени?

Я усмехнулся: