ОДНАЖДЫ В ОТЕЛЕ АВРОРА

-Олг, у мамы опять срочная работа, я буду помогать, не звони и не приходи.

Он умолял:

-Оля, ну я посижу в уголке молча».

-Нет, Олг, если ты будешь присутствовать, мы будем отвлекаться.

-Оля, что за срочная работа такая? Зачем вам с мамой надо надрываться по выходным?

-Да? А между прочим у мамы шубы нет, надеть нечего, в театр не в чем выйти! А между прочим, она ещё не старая, ей только сорок лет, и ей о личной жизни надо подумать.

Перед этими её доводами он отступал: она брала с него слово, что он не будет звонить, и они расставались до понедельника.

Её мать Нина Сергеевна, переводчица и одновременно машинистка в каком-то НИИ, печатавшая переводы с английского, французского и немецкого, – часто брала работу на дом и по целым дням, а то и по ночам сидела за столом, в табачном чаду, – эта худенькая женщина, стригшая коротко волосы, очень много курила, пила кофе крошечными глотками из миниатюрной чашечки, невесело, с налётом горечи улыбалась, скорее даже усмехалась, а не улыбалась, даже когда рассказывала что-то очень смешное, – и во всём её облике, особенно в двух складках вокруг рта, было что-то скорбное, поникшее и бессильное. Олегу казалось, что в Оленьке не было ничего от матери, кроме этих двух скорбных складок вокруг рта, если не считать, конечно, этой доставшейся от матери страсти к иностранным языкам.

Но однажды в понедельник он удрал с лекций и в одиннадцать был уже в университете. Нашёл по расписанию аудиторию её группы и, дождавшись звонка, вызвал её. Она вышла – опухшая, посеревшая, с синюшными мешками под глазами – и своим видом поразила его.

-Ольгушенька, что с тобой? – даже не поздоровавшись, спросил он.

-Опять просидели с мамой всю ночь, – проговорила она, прикрывая опущенными веками красные, слезящиеся глаза.

Она еле стояла на ногах от усталости, и в лице её было что-то поникшее и скорбное.

-Оля, ты с ума сошла! – закричал он. – Я сегодня же пойду к твоей матери и скажу, что так дальше нельзя!

-Не вздумай даже, – ответила она твердым тоном, хотя была даже не в силах поднять на него отяжелевшие веки. – Даже не вздумай…Очень срочная была работа, мы закончили только утром. Маме хорошо заплатят, очень нужны деньги…Я только два часика поспала…

-Но нельзя же так!

-Дай мне слово, что никогда не будешь заговаривать с мамой об этом, – потребовала она.

-Я не могу тебе этого обещать.

-Я поссорюсь с тобой, слышишь? Поссорюсь навсегда!