Одному тебе

Из всех своих писем, стирая бумагу до дыр.

Сбежать от тебя хотел, вот и сел на паром,

Не учёл лишь, что ты отражаешься в толще воды.

Хотел я спокойно жить, без терзаний души,

Приковывал сердце, давал сам себе обет.

Я бежал от тебя, но ты в самой далёкой глуши

Нападала каким-то образом на мой след.

Хотел я тебя забыть, подхватить недуг,

Который бы стёр из памяти все черты.

И вот наконец заболел я, теперь в бреду

В память мою приходишь под вечер ты.

Хотел я тебя забыть, обрести покой,

Такая любовь разъедает, смертельно губя.

Кто б остерёг, что бывает любовь такой…

Хотел я тебя забыть, но забыл себя.

***

Я не думаю о тебе ни минуты, наш поезд ушёл …

Оставив в прихожей шлейф дорогих духов.

Пью до обеда мартини, а после — крюшон,

Как все, кого тоже списали со всех счетов.

Я не думаю о тебе, когда алым небом заря

Освещает твоё отсутствие на простыне.

Я думаю лишь о том, что, наверное, зря

Любят кого-то до одури, когда их — нет.

Я не мыслил ни сотой секунды без нежных щек,

Которыми ты касалась моей спины.

Я не думаю больше, но думаю, что ещё

Недостаточно выбил цемент из несущей стены.

Я воздвиг между нами незримый другим барьер,

Но в безумии каждый раз тайный ход нахожу.

Я не думаю о тебе, ведь копанье в старье

Свойственно разве что циннику или бомжу.

Я не думаю о тебе… Ну не больше пяти минут…

Пока догорает омлет на включенной конфорке.

Ты его так умела готовить тогда, в старину,

Что съедал его я незаметно от корки до корки.

Я не помню того, как ты выглядишь, только лишь

Каждую черточку, каждый эскиз лица.

Я не думаю, чего ты стоишь и что стоишь

Фантомным явлением на пороге моего крыльца.

Я знаю много, о тебе же совсем ничего,

Только марку помады, палитру твоих теней,

Ты могла бы выбрать любого, тогда чего

Ты не выбрала того, кто был бы тебе родней.

Я забыл о тебе все мелочи, как ты грильяж

Запивала на кухне мохито в четыре утра.

Никогда теперь шёлк и бархат твоего белья

Не стяну с идеально очерченного бедра.

Я не думаю о тебе, когда свежие алые розы

Покупаю все также в магазинчике на углу.

Ты вьедаешься в кожу осколком древесной занозы,

Колешь душу, как будто в пяльцы большую иглу.

Я не думаю о тебе, это так банально.

Как будто весь мир сошёлся на тебе одной.

Мне без тебя, поверь, абсолютно нормально,

Пока есть под рукой твоё фото и сухое вино.

Ты ушла, ты оставила след угрюмый

На душе, на сердце, на разуме, даже губе.

Ты ушла, но ты ни секунды не думай,

Я не помню тебя. Я не думаю о тебе.

***

Я обязан тебе пусть не жизнью, хотя бы главой

Которую ты писала сама от руки.

Ты была тем морем, в которое за буйки

Нельзя заплывать. Но я утопал с головой.

Нырял и все глубже шёл, на самое дно

Пока не касался пальцами этого дна.

В моей жизни среди других ты была одна,

С уходом кого все внезапно слилось в одно.

Я задерживал воздух в лёгких, а надо тебя

Мне было плотней прижимать у своих плечей.

Когда-нибудь море впадет в неглубокий ручей,

Вот тогда я всплыву, еле-еле руками гребя.

Я тебе обязан не книгой, хоть те я читал,

Которые ты сочиняла от всей души.

Ты была той тропой, по которой с лесной глуши

Невозможно не выйти. Но я безнадёжно плутал.

Ты была лишь именем, которое сотни фраз

Украшало своим присутствием, в каждой строке.

Ты была тем плотом, что ни разу на быстрой реке

Не сумел я с поймать, хоть пытался конечно ни раз.

Я обязан тебе пусть не жизнью, а только лишь

Мимолетным мгновением, мигом, искрой в ночи.

Ты была той дверью, от которой нашёл ключи,

Но не знал, за которой именно ты стоишь.

Я обязан тебе пусть не миром, но светом свечи,

Которую ты зажигала в моей судьбе.

Ты была поцелуем, который сейчас на губе

Остался со мной. Когда ты затерялась в ночи.

***

Я умру от руки, если кто-то плечо сожмёт ею,

Только ты — это тот, кто достоин касаться плечей.

Если я когда-то могла называться твоею,

То больше уже не смогу называться ни чей.

Я рассыплюсь от глаз, если кто-то посмотрит, развеюсь

Пеплом и прахом, горстью ненужной трухи.

Если я когда-то могла называться твоею,

То уже никогда не позволю назваться другим.

Я исчезну, в ничто обращусь, если только посмею

Поддаться усладе зовущих чужих речей.

Если я когда-то могла называться твоею,

То больше уже не смогу называться ни чей.

***

Как ты там, неужели опять грустна?

Прошу, ну не сыпь претензий.

Я не просто звоню, я хочу узнать

Понравились ли тебе гортензии?

Да, это я оставил их у двери,

Без записки, намека, привета.

Я хочу попросить, ты их там убери

Подальше от яркого света.

Нет, я все помню, и больше звонить

Не буду, как ты просила.

Просто я продолжаю тебя любить,

Так же сильно и невыносимо.

Нет, я не буду их больше носить,

Ну не надо вот так кричать сразу.

Я просто звоню у тебя спросить,

Поставила ли ты их в вазу?

Нет я не пьян, может выпил чуть-чуть,

И не думал, что кто-то ответит.

Я просто действительно очень хочу

Узнать о гортензий букете.

Да, я все знаю, я снова звоню

Не сыпь столь больные угрозы.

Никогда не поверю тебе на корню,

Что ты больше любишь розы.

Не пытайся запутать, позволь приносить

Гортензии, ты ж их любила.

Нет, ты не смеешь меня просить

Позабыть между нами что было.

Как ты там, расскажи, я не слышал давно

С хрипотцой голосок твой нежный.

Не смеши, ну конечно мне не все равно