Офелия и янтарные хроники

– Понятно. – Я тяжело вздохнула. – И всё же папа был как-то связан с Вневременны́ми. Я знаю.

Грета тоже вздохнула.

– Хватит. Прошло уже восемь лет. Просто перестань нервничать по этому поводу и прикидываться самой умной! Приди в себя и подумай о настоящем, о новой жизни вне времени. Мне кажется, тебе сейчас есть чем заняться.

У меня перехватило горло.

– Ты думаешь, что я нарочно прикидываюсь самой умной? Правда? Да ничего подобного! Я… – Я стиснула зубы. – Я думаю о папе! К тому же мне на самом деле лучше знать, что тогда произошло! – Я указала на своё плечо, где под рубашкой скрывался шрам. – Потому что я случайно оказалась там. И когда я говорю, что чувствую связь…

– Да, да, я знаю, – прошипела Грета. – Ты была с ним в машине. Ты была – а я нет. – Она стремительно двинулась вперёд, едва не оттолкнув меня с дороги. – Но это не значит, что все должны верить в твои бредни. Летающие деревья, бросившийся на вас забор! Ты слишком взрослая для этих сказок, Офелия.

– Но мир устроен совсем не так, как мы считали все эти годы! И здесь, во дворце, это особенно ясно видно, понимаешь? Грета? – позвала я, но сестра уже спешила прочь и делала вид, что меня не слышит.

– Грета! – ещё раз крикнула я ей вслед.

В тот же миг она исчезла за углом, оставив меня стоять в дурацком мраморном коридоре. Вне времени и вдали от дома.

Глава 6

Когда я в детстве забиралась к отцу на колени, от него всегда пахло одинаково: чернилами и липой из нашего сада. Именно этот запах витал в комнате, как призрачный след моего сна, когда на следующее утро я проснулась от странного шороха: Пиппа рылась в моих вещах. Почти забытый запах из детства… Я и обрадовалась, и огорчилась тому, что моё подсознание, видимо, решило освежить и это воспоминание. Жизнь вне времени открыла в моём внутреннем мире больше, чем я ожидала.

Я моргнула.

И одним махом проснулась.

Пиппа высыпала содержимое моего рюкзака на пол возле раскладного дивана, на котором я спала. Она брала в руки один предмет одежды за другим, качала головой и отбрасывала. Квартира Пендулеттов во дворце была не очень большой, и беспорядок, который моя прапрабабушка сейчас устраивала в маленькой гостиной, не добавлял уюта. И всё же мне стало интересно, что такого неожиданного прапрабабушка надеется найти среди моих вещей.

– Ой, Пиппа? – Я резко села. – Что ты делаешь?

– Тебе нужно платье, – сообщила она. – Не пойми меня неправильно, твои рубашки потрясающие, но… бальное платье было бы более уместно.

Я фыркнула.

– Ты думала, что у меня в походном рюкзаке случайно завалялось бальное платье до пола?

Пиппа, которая сегодня была одета в розово-чёрный ансамбль с пышной нижней юбкой, разгладила свои колготки в сеточку.

– Да, я надеялась на это, – сказала она. – Скоро Янтарный турнир… ну, ты помнишь, церемония открытия. – Она на мгновение задумалась. – Мои платья тебе будут коротки… Но давай попробуем сымпровизировать! Что у тебя здесь самое шикарное?

Я схватила расписную толстовку, которую сама Пиппа недавно признала шикарной.

Но сегодня прапрабабушка только разочарованно закатила глаза.

После завтрака – Грета снова устроилась за столом в центральной ложе и притворилась, что меня не видит, – прапрабабушка повела меня за собой по лабиринту комнат, лестниц и коридоров. Вневременны́е жили в роскоши, ни в чём себе не отказывая: например, я увидела кинотеатр, спа-центр с саунами и бассейнами, боулинг, кофе-бар, искусственную волну для сёрфинга, симулятор полёта на самолёте, а в подвале обнаружилась даже крытая лыжная трасса.

За время своего существования дворец, должно быть, расширялся и перестраивался много раз, так что теперь коридоры или винтовые лестницы разветвлялись в самых невероятных местах, и, наверное, нужно было изучать его годами, чтобы находить дорогу среди этих стен так же естественно, как это делала Пиппа. К счастью, время здесь было наименьшей из проблем.

Кстати, я наконец ощутила вневременны́е особенности дворца. Прежде всего бросалось в глаза полное отсутствие пыли – здесь не было ни пылинки. А стрелки наручных часов на моём запястье не шелохнулись со вчерашнего вечера. Но было и кое-что ещё: нечто изменилось и во мне с тех пор, как я поднялась по истоптанным ступенькам к главному входу. Странные признаки я почувствовала не сразу, но теперь на них нельзя было не обращать внимания: у меня перестало биться сердце. Не полностью, но почти.

Я дышала. Ела, пила и спала. Но сердце моё билось с каждым часом всё медленнее. Будто ожидая, что я вот-вот отступлю назад во времени. Неужели однажды моё сердце совсем перестанет биться? А пока пришлось привыкать к тому, что оно пульсирует в груди только раз в несколько минут или часов, но я при этом остаюсь живой и здоровой.

И ещё надо было привыкнуть к статуям и картинам, которые попадались во дворце на каждом шагу. Вот и опять я вздрогнула, когда мы с Пиппой свернули за угол и многоголовое гранитное чудовище внезапно преградило нам путь. Художественный вкус Вневременны́х был и правда… особенным.