OFF-LINE интервью с Борисом Стругацким

В продолжение вопроса за 09.15.11. Под исламским признаком активности Вы, наверное, имеете в виду террор? Но. Как быть с тем, что эти люди, имея слабый уровень «пассионарности», жертвуют собой во имя каких бы то ни было идей? С позиции убежденного атеиста это выглядит э... заслуживающим внимания (только не поймите меня неправильно, террор – зло, и с ним нужно бороться), – люди по собственной воле отдают самое дорогое, чем располагают, и делают это с твердым убеждением и улыбкой на губах. За счет чего все это достигается? Энергетика, пассионарность, по-Вашему. Как они ее достигают? Путем запретов, писаных и неписаных ограничителей, выражающихся дикими нравами, жесткими традициями и т.д. У них многого нельзя, и чтобы ничего не нарушить, приходиться держать себя в кулаке, копить энергию пружины. У нас такое редко встретишь. У нас можно все, были б деньги да время. И убиваем мы себя разве только от безысходности. Или от неразделенной любви. И то, дважды подумаем, как бы проделать все менее болезненным способом. Где действия, способные выразить то большее, на что мы способны? Я их не нахожу. Растеряли, ожирели, расслабили пружину. И боюсь, если «Гитлер повторится», переживем мы его гораздо большими потерями, особенно с ориентацией лишь на созидание. А может, и вовсе не переживем.

Виктор <[e-mail]

> Санкт-Петербург, Россия - 10/01/11 13:12:24 MSK

Религиозный фанатизм – мощный движитель. Как и всякий фанатизм вообще. С пассионарностью это явление как-то связано, конечно, но важно другое: фанатизм РУКОТВОРЕН. Его можно реализовать, совершив определенные действия (хорошо известные, отработанные предшественниками): уничтожить свободу слова и информации, взять под контроль все СМИ, установить непререкаемую власть тайной полиции, – и готово: штампуй фанатиков, начиная прямо со средней школы, в количествах и без промаха. (Религиозный фанатизм штампуется несколько иначе, организационно гораздо проще, – он часть образа жизни, вековая традиция, растворенная в крови двадцати поколений.) С пассионарностью же дела обстоят гораздо сложнее, – невозможно воспитать ее, можно только пробудить, «вызвать», как джинна из бутылки, и фанатизм как раз один из таких джиннов. Важно только, чтобы религия была воинственной, и чтобы воинственной была идеология, и вы получите самый крутой фанатизм, годный к немедленному употреблению. И седобородого аятоллу какого-нибудь примем с восторгом, и нового гитлера. И умрем за них, если нам скажут: надо.