Оффлайн

— Если вообще осталось после того, как там похозяйничал Маттиас, — заметила Сандра. Очевидно, она снова взяла себя в руки.

— Фирма доставила достаточно припасов, — сообщил Нико. — Сомневаюсь, что Маттиас умудрился забрать все.

— А если этот сумасшедший отравил еду? — спросила Сандра. — Вспомните виски Йоханнеса.

Давид пожал плечами.

— Ну, или придется рискнуть, или отказаться от еды до тех пор, пока нас не спасут.

— И не факт, что это произойдет в ближайшее время, — сказал Нико. — Давайте сначала посмотрим. Там есть упакованная еда, можно ограничиться этим.

— Я останусь с Анной, — решила Йенни и направилась к матрасу. — А вы принесете мне что-нибудь, если нетрудно.

— Тебе не кажется, что она может пару минут полежать одна? — спросил Нико. — Она даже не заметит, что рядом…

— Нет! — оборвала его Йенни. — Я не оставлю ее одну.

Лицо у Анны было бледным, кожа тонкой, как бумага, натянутая поверх скул. Голова завалилась набок, так что Йенни видела струйки засохшей крови, сбегающие от ушей и по шее, под бинты, которыми была перевязана рана в области гортани.

Йенни почувствовала, как слезы подступают к глазам, и сделала над собой усилие, чтобы не заплакать. Она вновь повернулась к Нико.

— Вот поэтому я и хочу остаться с ней на ночь. Ты спокойно оставишь ее здесь одну и позволишь безумцу вернуться и довести дело до конца?

— Но…

— Я бы так не сказал, — опередил его Давид. — По-моему, ты несправедлива к Нико, потому что он явно думает о том же, о чем и я.

— И о чем же? — Йенни сама слышала агрессию в своем голосе, но ей было уже все равно.

— Я думаю, он уже довел до конца свое дело. — Давид скользнул взглядом по неподвижному лицу Анны. — Думаю, именно этого он и добивался.

На это Йенни нечего было возразить. Возможно — скорее всего, — Давид был прав.

Она опустилась на колени рядом с матрасом, прислушалась к удаляющимся шагам. Остальные ушли. Она осталась одна с Анной.

Йенни осторожно коснулась лба Анны, замерла так на пару секунд, затем стала гладить ее по волосам.

— Знаю, ты меня не слышишь, но все равно скажу, что не оставлю тебя одну. Я останусь и присмотрю за тобой. То, как с тобой поступили, просто ужасно. Хотелось бы мне сделать хоть что-нибудь, только бы облегчить твои страдания…

Йенни продолжала гладить ее голову, не прерываясь ни на миг. И когда она в очередной раз отняла руку, Анна вдруг качнула головой.

Вправо-влево. Странный булькающий звук вырвался из ее горла, затем голова качнулась вновь. Вверх-вниз… вправо-влево… вправо-влево…

37

Вот, снова прикосновение. Возможно, это рука Йенни?

Как все-таки ужасно задаваться таким вопросом. Не знать, кто к тебе прикасается. С тем же успехом это может быть тот монстр, ненормальный…

Нет, нужно гнать эти мысли. Кто-то вновь оказался рядом, и это кто-то из группы. Необходимо сосредоточиться на том, чтобы они распознали ее сигнал. Разобрались в

коде.

Если все получится, у нее будет шанс — хоть и исчезающе малый, — что монстра обезвредят, их всех спасут, а ее доставят в больницу.

Снова этот образ. Он словно ведет борьбу в ее голове, стремится занять первый план. Эта странная дверь…

Вот рука уже гладит ее по волосам.

И хотя ей можно полагаться лишь на собственные чувства, Анна более чем уверена, что это Йенни.

Нужно попытаться еще раз. Она знает, что за этим последует, и панически боится этого. И все-таки… она должна. Сейчас.

Анна поворачивает голову, и боль, исходящая одновременно от ушей и горла, пронизывает ту малую часть ее тела, которая способна еще чувствовать. Боль сливается воедино где-то за лобной костью, едва не увлекает Анну во тьму, не дает сосредоточиться. Что… что же она хотела? Зачем повернула голову, сознавая, что за этим последует. Боль просто невыносима…