Огарок во тьме. Моя жизнь в науке

Физиолог, который хочет подготовить самку канарейки к размножению – увеличить в размерах ее функционирующий яичник, включить гнездостроительный инстинкт и другие репродуктивные поведенческие схемы, – может пойти разными путями. Например, инъецировать ей гонадотропины или эстрогены. Или удлинить ей световой день при помощи электрического освещения. А также – и это для нас сейчас наиболее интересно – он может проиграть ей магнитофонную запись песни самца. Это непременно должна быть песня канарейки – песня волнистого попугайчика не срабатывает, хотя и действует сходным образом на самок волнистого попугайчика.

Эта цитата – из одной из предшествующих глав “Расширенного фенотипа”, под названием “Манипуляции и гонка вооружений”, но она тоже дает прекрасный пример действия на расстоянии. Гены самцов канарейки прошли естественный отбор по своему расширенному фенотипическому воздействию – на расстоянии – на самок.

Эта тема возникла еще в 1978 году, в статье, которую мы написали вместе с моим другом Джоном Кребсом (см. стр. 392); она называлась “Сигналы животных: информация или манипуляция?”. Именно эта статья принесла революционное понятие “эгоистичного гена” в область исследований сигналов животных – например, птичьего пения. Прежде, под влиянием Нико Тинбергена, Майка Каллена, Десмонда Морриса и других этологов школы Тинбергена – Лоренца, сигналы животных рассматривались в духе сотрудничества: обе стороны коммуникации получают выгоду от потока точной информации между ними (“ради нашей общей выгоды сообщаю, что я самец твоего вида, располагаю территорией, готов к спариванию”). Мы с Джоном Кребсом перевернули это представление вверх ногами: в нашем прочтении отправитель сигнала манипулирует

получателем – сродни тому, как в нервную систему закачивают наркотик или стимулируют мозг микроэлектродами. В “Расширенном фенотипе” я говорил об этом с намеренным ложным пафосом:

Возможно, хрюканье свиной лягушки Rana grylio

действует на другую свиную лягушку так же, как соловей на Китса или жаворонок на Шелли.

Значительно позже, в книге “Расплетая радугу” (название которой – парафраз Китса), я снова обронил что-то в этом духе – после цитаты из “Оды соловью”: