Огненная душа куклы

– Не изобрели еще такого механизма, Костя. Это тебе не фантастический фильм про жидких мимикрирующих терминаторов. В этой жизни гениальный японец Хироши Ишигура добился только того, что его двойник, робот-андроид, копия автора, может разговаривать на любые темы, двигать руками и даже мышцами лица, правда, сидя в кресле. Лазающих по стенкам роботов еще не придумано. Это дела будущего столетия, да и то я сомневаюсь. Ладно, мне предстоит встреча с директором магазина «Афродита», а ты просто обязан найти хоть какую-то зацепку, которая приведет к настоящим убийцам двух воров, что караулили Люсю у магазина. – Крымов мрачно усмехнулся. – Иначе…

– Нам просто крышу снесет, – закончил за него мысль Яшин. – Закипят мозги – и бац! Нет головы.

– Ваши опасения небезосновательны, товарищ старший лейтенант, – очень серьезно отреагировал Крымов. – Надо будет в гараж съездить, посмотреть, на ходу ли моя тачка.

– Съезди, посмотри. Кстати, – оживился Яшин, – вечером тебе еще проставляться, товарищ капитан. Люди ждут праздника. Со всем сердцем и открытой душой. «Большая Галя» сразу после обеда колбаску и сыр резать начнет, в этом она спец, а две ее лейтенантши – зимний салат и винегрет замутят, слово даю.

Оставшись один, Крымов набрал номер директора модного салона «Афродита» Соболевского.

– Анатолий Иванович?

– Да, – ответил бархатный голос. – С кем имею честь?

– Андрей Петрович Крымов, частный детектив, капитан убойного отдела в отставке. Очень бы хотелось с вами поговорить и как можно скорее. В интересах следствия, разумеется.

– Уж не о краже ли в моем магазине?

– Именно о ней. И о вашем загадочном манекене, он вызвал у нас особый интерес. Когда мы можем встретиться? Я бы предложил сегодня в обед. Что скажете? Наша встреча исключительно в ваших интересах.

– И в ваших тоже, если вас интересует история манекена, – загадочно усмехнулся директор.

Глава вторая

Когда тайные тропы сходятся

1

В два часа Крымов сидел напротив хозяина салона модной одежды «Афродита» Анатолия Ивановича Соболевского, тоже большого модника, в темно-зеленом замшевом пиджаке, с ярким шелковым платком на шее. Кресло хозяина с огромной спинкой, обтянутое рыжей кожей, с массивными подлокотниками было подобно императорскому трону. На холеных руках директора, лежавших на подлокотниках, красовалось по увесистому перстню. Одним словом, у Соболевского, мужчины в летах, но изящного, с благородной сединой, явно прочитывался вкус к вещам и жизни. И обстановка была та еще – буфеты с антиквариатом за стеклом, изящная керамика, картины в мощных рамах, гипсовые статуи греческих богов.

– Как у вас тут все со вкусом обставлено, – заметил Крымов. – Даже завидно.

– Такой уж я человек: «Noblesse oblige» – положение обязывает. Люблю красоту!.. Итак, откуда у меня этот манекен? – хитро усмехнулся директор. – Хороший вопрос. Это целая история. Были бы вы обычным сыщиком, вряд ли я бы стал откровенничать с вами. Но я оперативно навел о вас справки, Андрей Петрович, уж простите: вы известный в профессиональных кругах детектив, капитан в отставке, уникум в своем деле. Жалко, не встретил вас чуть раньше – предложил бы командировку в северную столицу. Были у меня запутанные дела в сфере искусства, которым я тоже балуюсь, вам бы понравилось.

– Премного благодарен за доверие.

– Из Питера я и привез мою удивительную Лолу. Так ее называл прежний владелец. Но не тот, у которого я купил Лолу, – наследник, а тот, кто владел ею всю свою жизнь.

– Почему Лола?

– Чувственное имя. Собирательный образ молодой вожделенной дамы. И потом, Лола – сокращенное имя от Долорес, а оно означает «боль» и «печаль». Я до сих пор уверен, что тот, истинный владелец, был влюблен в это произведение искусства. И оно принесло ему не только радость, но и горе.

– Вступление что надо, – честно признался Крымов. – Просто пролог к роману.

– Кстати, у меня вискарёк есть, для поддержания разговора, не желаете?

Андрей подумал: все равно сегодня пить, почему бы на начать заранее?

– А давайте, – махнул он рукой. – Рассказ да плюс вискарёк – буду благодарен.

– Отлично, отлично, – кивнул Соболевский, достал из бара початую бутылку «Джека Дениэлса», две рюмки и поставил их на стол. Разлил, открыл плитку шоколада.

– За что выпьем? – спросил он у гостя.

– За искусство, конечно. Ваша Лола – чудо.

– Да будет так. За искусство. И за Лолу.

Они выпили. Закусили дольками шоколада.

– Неплохой вискарик, – выдохнул Крымов. – Сразу греет, а это лучший признак.

– Фирменный, вот и греет.

Мужчины закурили – каждый свои сигареты. Один «Мальборо», другой «Пэл Мэл».

– Ну что же, слушайте, уважаемый господин сыщик. Лет пять назад я был в Питере у своего давнего знакомого, коллекционера китайских фарфоровых собачек. Только китайских, исключительно фарфоровых и только собачек. Чудак-старичок, дока в своем деле. У него был товарищ-антиквар, знаменитая в северной столице личность, он только что упокоился. С миром или нет, не знаю, – развел руками Соболевский. – Антиквара, тоже старика, звали очень грозно и ярко – Львом Григорьевичем Апраксиным.