Огненная душа куклы

За ним последовали первые аккорды песни. Эскимос, уже на сцене, грянул баском: «Увезу тебя в тундру, увезу к седым снегам! Белой шкурою медвежьей брошу их к твоих ногам!..» Как она была сейчас кстати! Пели-то о любви, о счастье на далеком краю земли, где олени и северное сияние, в которое главный герой обещал обернуть свою возлюбленную.

Когда песня закончилась, Марина воскликнула:

– Здорово! Ретро. Первый раз услышала – и сразу влюбилась в эту песню. Наверное, мои родители ее хорошо знают.

– Даже не сомневаюсь в этом. Бабушка с дедушкой тоже. Есть они?

– Две бабушки и два дедушки.

– Счастливая вы. Ну что, встаем?

– Ага, – кивнула Марина, поднялась, одернула короткую шерстяную юбку и длинный плотный джемпер.

На выходе Крымов сунул в руку Эскимосу купюру.

– Держи, старина, угодил. И мне, и моей даме.

– Благодарствую, – баском ухнул старый артист. – Заходи к нам почаще, сыщик, не пропадай.

На улице Марина прихватила Крымова за руку и тесно прижала его локоть к себе. Это прозвучало: «Не отпускайте меня, товарищ капитан. Ни в коем случае не отпускайте!» Он чуть было не сказал вслух: «Не отпущу, девочка. Пусть кто-то попробует отобрать – руки и ноги вырву».

– Что нового вы узнали об этом деле? – спросила она и уточнила: – Я про манекен.

– Я понял, о чем вы, Марина. Кое-что узнал, я бы даже сказал: немало.

– Расскажете, Андрей?

– Обязательно, но не сегодня. Это как пытаться рассказывать сюжет романа, не дочитав и первой главы. Но все куда интереснее и страшнее, чем мы думали.

– Серьезно? Прямо страшнее?

– Ага, еще как. Скажу, что у этой истории есть долгое предисловие. И оно, как мне кажется, таится очень далеко.

– Круто. – Она еще теснее прижала его руку к себе. – Буду ждать. Хотя и очень страшно.

Они гуляли около получаса, болтали, пока холодный ноябрьский ветер не стал назойлив и не взялся подвывать-нашептывать: «Пора в тепло! Пора, гуляки!..»

– Тебя родители во сколько ждут? – спросил Андрей.

– Обычно к одиннадцати. Но сегодня не ждут совсем.

– Почему?

– Они уехали в Москву, к маминой сестре на две недели. Бросили меня одну.

Новость была интригующей.

– Ай-яй-яй, бросать такую красавицу-дочку одну опасно, – заметил Андрей. – Приведет компанию друзей, устроит соседям чистилище. Парни будут соревноваться за ее внимание…

Но сердце застучало куда возбужденнее.

– Я не очень люблю большие компании, – ответила Марина. – Я девушка с камерными запросами.

– Верю, что говорит о вашей рассудительности.

– Кстати, мой дом на следующем квартале, – вдруг сказала она, едва скрывая улыбку.

– Правда? Это случайность?

– Понятия не имею, о чем вы, – кокетливо ответила девушка.

Очень скоро они оказались у ее дома, потом у подъезда Марины. Сели на лавку, в тенек, подальше от назойливого света фонаря. Впрочем, листва обильно облетала с деревьев и прогалы становились все шире. Но здесь было холодно и неуютно.

– Так это случайность или нет? Что мы оказались у вашего дома?

Она вытянула губы трубочкой:

– Ну-у, как вам сказать… Вы же сыщик, товарищ капитан. Догадайтесь.

Марина встала, взяла его за руку. Он послушно поднялся за ней; и она подвела его к подъезду, магнитным ключом открыла дверь, завела Крымова в темноту.

– А-а, так это все-таки план? – спросил он, чувствуя на своих губах ее дыхание. – Хитроумный план?

– Я ведь уже говорила: догадайтесь, – повторила девушка заветную фразу.

Она открыла вторую дверь, шагнула в приглушенный свет подъезда. Они поднялись на два марша, остановились у окна.

– Я умею быть хитрой лисой, когда очень хочу чего-то, – тихо сказала Марина. – Как сейчас, товарищ капитан.

– Вижу, милая, теперь все вижу.

– Догадались?

– Вот ведь я тугодум, да?

– Совсем чуть-чуть.

Уже не раздумывая, он обнял ее, привлек к себе, нежно и властно поднял подбородок и поцеловал в губы. Она только и ждала того, чтобы оплести его шею руками. А целовал он ее жадно, стосковавшись и по тесным объятиям, и по такой красоте, и по обоюдному притяжению, и по прерывистому дыханию и стуку женского сердца.

– Пошли ко мне домой, сыщик, – шепнула она ему на ухо. – Я безумно хочу этого…

3