– Отец! – стиснув кулаки, процедила девушка.
Кадену, как и раньше, почудилось, что повязка не мешает Адиву смотреть прямо на него, сквозь него. Советник вгляделся в происходящее и махнул своим людям:
– Вперед! Убить их.
Стражники успели сделать три-четыре шага, а потом из кента вынырнул первый ишшин. Он, в отличие от Кадена, не знал, куда попадет, и на миг задержался у врат. Стражники тоже чуть замешкались, но тут же взревели и бросились на него. Воцарилось безумие. Если бы не прикрывающие их кента, Кадена с Тристе и Килем в мгновение ока порубили бы на куски. Ишшин встречали атакующих грудью, развернулись в поисках беглецов лишь двое или трое. Одному из них Киль проткнул копьем горло, второму подрубил колено, свалив на пол. Каден ткнул факелом в лицо упавшему, оборвав его вопль, и равнодушно вдохнул смрад опаленной плоти.
– Назад! – велел Адив, перекрикивая оглушительный гомон. – Отходим!
Часть стражников повиновалась, другие, едва повернувшись, чтобы исполнить приказ, были убиты ишшин. Между тем до сознания Кадена дошел низкий рокот, тихий и неумолимый скрежет камня о камень: он сто раз слышал такое в горах, когда гранитные плиты, подмытые талыми водами, срывались с основания, соскальзывали в расщелины, сокрушая огромной массой деревья и перемалывая валуны. Подняв глаза, он увидел, как сдвигается каменный потолок, как трутся друг о друга тщательно скрепленные раствором плиты. Мелкая пыль запорошила ему глаза, наполнила легкие.
– Назад! – повторил Адив.
Голос Каден слышал ясно, а вот видеть лича больше не мог: мешали взметнувшаяся пыль и темнота коридора. Пока он вглядывался, камень в десять раз больше человеческого роста сорвался с потолка, похоронив под собой двух ишшин и отрезав от кента третьего.
– Что это? – обернулся к Килю Каден.
Кшештрим ответил внимательным, суровым взглядом:
– Он лич. Решил нас раздавить.
Каден замер. Многие факелы захлебнулись пылью, стены дрожали. Он не мог судить, какая над ними нависла тяжесть, но со сводчатого потолка повсюду срывались камни – повсюду, только не у них над головами.
– Уходите! – сдавленным от усилия голосом прорычала Тристе.
Каден обернулся: девушка выпучила глаза, приоткрыла рот, грудь у нее вздымалась, словно после гонки по Вороньему Кругу. Лоб и все лицо заливал пот, размывая кровь Матола.
– Прочь!
Каден поднял глаза.
– Пойдем со мной, – позвал Каден. – Здесь все разваливается.
– Знаю, болван, – простонала она. – Я же держу!
Не было времени таращить глаза и задавать вопросы. Каден сгреб девушку за плечи, наугад выставил факел, подсветив тучу каменной пыли, и потащил вперед. Пока они добирались до дверей, вся камера уже содрогалась, на пол градом сыпались глыбы величиной с его тулово, пол под ними трескался.
– Быстрей! – крикнул Киль, обгоняя их и держа наготове накцаль.
Коридор тоже обваливался. Скрежет и грохот перекрыли все прочие звуки. Адив и его люди исчезли, а в сотне шагов по прямому отрезку коридора начиналась лестница. Ни единого стражника. К чему они, если Адив в одиночку мог обрушить свод им на голову, похоронив под обвалом? Тристе оцепенело переставляла ноги за Килем. Каден только было двинулся следом, когда каменный обломок ударил ему в спину, сбил на пол и вдребезги разнес ваниате. Нахлынули боль и страх, жаркое багровое дыхание смертности. Он даже крикнуть не сумел, и Киль с Тристе, не заметив его падения, уже поднимались по лестнице.
Вздохнув, Каден едва не зашелся от пыли и все же втянул в себя еще глоток воздуха. Спина отзывалась на каждое движение легких острой болью. Некогда было думать, что он сломал – наверное, ребро. Тристе больше не поддерживала потолок, и коридор разваливался на части. Каден угрюмо отстранил захлестнувшие его чувства и с усилием поднялся на ноги.
Эти сорок шесть шагов стали самыми долгими в его жизни, но ко времени, когда он выбрался на верхнюю площадку, туннель перестал трястись. Еще слышно было, как обваливаются последние камни, но их грохот глушило расстояние и громкий назойливый шум вблизи. Впереди перекликались, орали, рыдали, отчаянно вскрикивали. Каден сделал еще шаг, поскользнулся, удержался на ногах и взглянул вниз. Камни утопали в крови. В нескольких шагах, у стены, лежал скорченный труп солдата. Дальше еще один и еще.
Каден хромал дальше сквозь нарастающий кошмар, загоняя поглубже боль в груди, усмиряя колотящееся сердце, пытаясь думать. Они в Рассветном дворце или под ним. Адив отозвал своих, но кто-то их перебил. Не Киль, хоть тот и доказал, как искусен с накцалем. Каден на ходу присмотрелся к одному из трупов. Лицо размозжено, вбито в череп. Никаким оружием такого не сотворишь.
Тристе. Больше некому. Она удержала туннель, который пытался разнести Адив. Она, как и ее отец, лич, могущественный лич, и она сорвалась.