Огненная

Файер окинула взглядом Бригана – он прислонился к книжной полке, скрестив руки, закрыв глаза и игнорируя разгоревшийся между братьями и сестрой спор о том, отчего да почему Гентиан ведет себя как глупец. Принц побрился и подобающе оделся, но синяк на лице потемнел и превратился в уродливое фиолетовое пятно, и вид у Бригана был такой измученный, будто он сейчас с радостью бы слился с книжной полкой и стал частью ее прочной, бездушной книжнополочности.

«Когда вы в последний раз спали?» – послала ему мысль Файер.

Светлые глаза распахнулись и отыскали ее. Принц пожал плечами и покачал головой, и видно было, что ответ: слишком давно.

«Кто на вас напал?»

Он снова покачал головой и ответил ей одними губами. Бандиты.

«Вы ехали один?»

– Мне пришлось, – тихо сказал он, – иначе я не успел бы.

«Я не хотела вас укорять, – подумала она. – Делайте, что должны, я вам верю».

Он открыл ей воспоминание. Однажды, зелено-золотым днем зарождающегося лета, он пообещал ей не бродить по ночам в одиночестве. И все же прошлой ночью скакал один, как и большую часть дня. У нее есть полное право укорить его.

«Как бы мне хотелось…» – начала Файер и сразу же оборвала себя, потому что ему нельзя было знать, что ей не хочется делать то, что им предстоит, а хочется утешить его и помочь уснуть. Хочется, чтобы миновала эта война, в которой им с Нэшем придется драться на мечах и врукопашную на замерзшей земле с противником, который превосходит их числом. Братья. Как им пройти через все это и выжить?

В груди запульсировал страх. Она продолжила язвительно: «Я так полюбила Толстушку, вашу лошадь. Вы подарите мне ее?»

Он посмотрел на нее примерно так же неверяще, как подобает смотреть командующему войском на того, кто накануне битвы задает ему подобные вопросы. Это зрелище заставило Файер рассмеяться, и она внезапно ощутила в раскалывающейся голове неожиданную легкость. «Все, все. Я просто проверяла, не спите ли вы на ходу и как соображаете. Мне что-то не внушает доверия то, как вы то и дело пытаетесь вздремнуть прямо у книжной полки».

Он не перестал смотреть на нее так, будто она оказалась полусумасшедшей, но все же положил ладонь на рукоять меча, выпрямился, готовый идти, куда она прикажет, и кивнул на дверь в смежные покои Нэша, где ждали готовые к любым приказам стражи Файер, несколько вестников и небольшая группа воинов.

Она встала. Остальные прекратили болтать и повернули головы.

– Седьмой и восьмой этажи, – сказала она Бригану, – дальнее северное крыло. Комнаты с видом на малый двор. Сейчас это самый безлюдный уголок дворца, и так было весь день, так что я поведу Гентиана с Гуннером туда. Вы с Кларой идите сейчас. Найдите пустую комнату на том этаже, где легче будет остаться незамеченными, и я постараюсь подвести их так близко к вам, как только смогу. Если будут трудности с коридорами или на хвост сядут шпионы Маргды, дайте мне знать.

Бриган, кивнув, вышел к воинам, а Файер снова опустилась в кресло и уронила лицо в ладони. Каждая стадия плана требовала невиданной концентрации. Вот сейчас нужно следить за Бриганом и Кларой, за их воинами, за шпионами, которые следят за ними, и за всеми, кто их заметит. И при всем при этом не выпускать из виду Гентиана, Гуннера и, конечно, Маргду, а еще периодически посылать первым двоим волны беспомощного желания, одновременно воспринимая весь дворец как целое на случай, если что-то, где-то, когда-то, по какой-либо причине покажется подозрительным.

Файер успокоила дыхание, борясь с легкой головной болью, рождающейся в висках, и мысленно потянулась.

Через четверть часа Клара и Бриган в сопровождении нескольких воинов нашли на восьмом этаже дальнего северного крыла незанятую анфиладу комнат. С ними вместе были трое шпионов Маргды и трое шпионов Гентиана. Кто-то лежал без сознания, а остальные кипели от ярости, предположительно униженные тем, что их связали, заткнули рот и распихали по чуланам.

Бриган мысленно уверил ее, что все благополучно.

– Ладно, – сказала Файер Нэшу с Гараном. «Ладно, – подумала она для всех во дворце, кто участвовал в заговоре. – Я начинаю».

Сгорбившись в кресле, она закрыла глаза. Коснулась разума Гентиана и вошла в него. Коснулась Гуннера, но решила, что он еще слишком четко осознает происходящее, чтобы им можно было управлять.

«Гуннер, – мягко и кокетливо подумала она, разливаясь по нему волной, протискиваясь в трещины, открывшиеся в его разуме от этого невольного наслаждения. – Гуннер. Я хочу, чтобы вы пришли ко мне. Вы ведь будете ко мне добры?»

На краях его радости заплескалось подозрение, но Файер шепотом убаюкала его и схватилась сильнее. «Вам нужно пойти, куда я покажу, но только никому не говорите, – внушила она обоим мужчинам. – Сейчас вы выйдете со двора через главную арку и подниметесь по центральной лестнице на третий этаж, как будто возвращаетесь в свои покои. Я отведу вас туда, где мы все будем в безопасности, далеко-далеко от короля и его назойливых стражников».